Книга Соблазн, страница 47 – Лера Виннер

Он смотрел на меня спокойно, без неприязни или жалости. Так встречают разве что старых, но не слишком близких знакомых, и под этим взглядом мне делалось неуютно.

Ни в чем, кроме выбора супруга, я перед этим человеком виновата не была, а он не собирался причинять мне вред, — если бы хотел, у него была такая возможность до этой минуты, — но тянущее гадкое чувство, похожее на ощущение разделенной с ним беды, заставляло меня держаться холоднее, чем я изначально собиралась.

«Ему под стать»…

Эта фраза резанула слух и оставила странный, не поддающийся прямо сейчас описанию осадок.

— Значит вы уделите мне время?

В противоположном конце зала, где расположилась весёлая компания, состоящая из четверых мужчин и двух легкомысленных девиц, раздался взрыв пьяного смеха.

Вильгельм обернулся разче, чем следовало, и я увидела, как его рука сама по себе потянулась к поясу.

Он не выхватил ни шпагу, ни пистолет, но это было хорошо отточенное движение привыкшего к опасности человека.

Вновь развернувшись ко мне, он понял, что я заметила, и лицо его помрачнело.

— Давайте найдём место поспокойнее.

Выйдя во двор, я первым делом направилась к конюху, чтобы дать ему моменту и попросить присмотреть за лошадью, пока я не вернусь.

Вильгельм терпеливо ждал, как будто давал мне передумать и отказаться от идеи уединяться с ним, но выбора у меня в самом деле не было.

Конечно же, можно было продолжать надеяться только на Бруно, но когда он спросил, осталось ли что-то, не предназначенное для моих ушей и глаз…

Даже зная всю правду, он мог утаить её просто из сочувствия ко мне, а это мне было не нужно.

Монтейн вёл меня в небольшую и по счастью пустынную яблоневую аллею, — достаточно далеко от лишних ушей, но и приятно близко к людям, которых я при необходимости смогла бы позвать на помощь.

— Не в вашем положении путешествовать верхом, герцогиня.

— Моё нынешнее положение — не ваша печаль.

Я спохватилась, слишком поздно поняв, как говорю с человеком, которого мне следовало вежливо просить, но как ни странно, Вильгельм не разозлился и не обиделся. Только невесело засмеялся и покачал головой:

— К счастью, да. Но, насколько я мог понять, вы не останетесь наедине с этим, и меня это радует.

В тени стояли две широкие скамьи, и когда он жестом предложил мне сесть, я воспользовалась этой возможностью с облегчением. Получалось, что тревоги и потрясения последних дней не прошли даром, потому что голова раздражающе покруживалась.

— По всей видимости, о причине моей нелюбви к герцогу Удо вас уже просветили?

Он оставался невозмутим, а мне вдруг захотелось отвести глаза.

— Я хотела бы сказать, что мне бесконечно жаль, но не имею на это права.

— Значит предлагать мне денег вы тоже не планируете?

— А вы приняли бы их от меня?

До сих пор разглядывавший траву под своими ногами Вильгельм поднял голову, встречаясь со мной взглядом.

— Вы умны и храбры до безрассудности. Позвольте мне спросить, почему вы не ужились с ним?

Вопрос поставил меня в тупик так неожиданно и искренне, что какое-то время я просто смотрела на него, а потом покачала головой.

— Мы слишком разные.

— Он причинял вам боль.

Барон не спрашивал, а утверждал, и я покачала головой снова, но уже с некоторой досадой.

— Я не могу сказать, что было так.

— Вы не любили его, вы хотели сбежать от него, но продолжаете его защищать…