Книга Наперегонки с ветром. Первое дуновение, страница 2 – Лера Виннер

Из троих лошадей она оказалась той единственной, кому подступающие холода не нравились.

Или же она — непозволительно чутко для лошади, но в самый раз для собаки, — считывала состояние с меня. Накапливающееся раздражение. Досадная и неуместная усталость.

В отличие от Коня, она не рвалась в галоп, предпочитая созерцать или думать о чём-то своём, лошадином, а я не собиралась её торопить. Нам обеим требовалось время, чтобы привыкнуть. И очень-очень много выдержки, чтобы оставаться в отведённых нам рамках.

Подъём, конюшня, тренировки, отчёты, конюшня, ужин, сон.

Косая Ирма умела слышать животных, в том числе лошадей. Как и многие другие, я ставила на своих коней ограничитель, отрезающий её от их умов, но в последнее время мне всё чаще хотелось её спросить, умеют ли кони браниться. Дождаться, когда Ирма вернётся из очередной страдающей от убийственно низких надоев деревни, и поинтересоваться между прочим.

Отчего-то мне казалось, что Искра про себя ругается непрестанно, в том числе и на меня.

В первую очередь на меня.

Хорошо воспитанной, взлелеянной и выросшей в любви и комфорте лошади вряд ли мог понравиться человек, вытащивший её из уютного родного стойла и предложившей вместо него один Нечистый знает что.

Предположение получилось ещё более дурацким, чем попытка высокопарно подумать о подступающей смерти хмурым осенним вечером.

Улыбнувшись даже не самой Искре, а её настороженно поднятым ушам, я потрепала её по гриве снова и немного пришпорила, ускоряясь.

Проще было в очередной раз смириться с тем, что трогательная и романтичная леди ни из одной и нас так и не вышла.

Точно так же вопреки всему, эта лошадь была предана мне сильнее, чем любая из собак, а предстоящий ужин интересовал нас обеих куда больше, чем возможная кончина кого-то из братьев по цеху и оружию.

Только отписаться за потраченные патроны и разбитую мишень.

Блядские отчёты.

Блядские патроны.

Блядская осень.

Подставив ненадолго лицо ветру, я решила, что совершенно точно не стану спрашивать Ирму. Такая чистенькая, умная и правильная леди, как она, наверняка не упустит случая раззвонить всему Совету, у кого именно и при каких обстоятельствах моя лошадь научилась ругаться.

Искра фыркнула, как будто понимала, о какой ерунде я думаю, и была с моими выводами полностью согласна. Кое-что должно было остаться только между нами.

Боковые ворота замка всё ещё были приветливо распахнуты — даже осенью их не запирали до темноты. Кто-то возвращался из города, кто-то допоздна торчал на полигоне.

Въезжать через главные ворота в Совете было принято только по возвращении с заданий — это добавляло организации таинственности в глазах непрестанно наблюдающих за ней людей, а самим вернувшимся с победой специалистам неимоверно льстило.

Летом мы с Гаспаром воспользовались именно этими, боковыми воротами — мне слишком не хотелось ехать вместе с ним через весь двор, и без того должно было возникнуть слишком много пересудов.

— Леди Элисон, добрый вечер! — худощавый, обманчиво хрупкий, едва завершивший обучение Жак придержал рукой шляпу, чтобы задрать голову и посмотреть на меня.

Он был одним из немногих, кто продолжал здороваться с искренним расположением, и я улыбнулась ему в ответ.

— Действительно, добрый! Не знаешь, чем Инес собирается нас радовать сегодня?