Книга Северный ветер, страница 100 – Александрия Уорвик

Он запрокидывает голову к черному, усеянному звездами простору. Возвращает взгляд ко мне. По-прежнему ноль понимания.

– Мог бы пригласить меня на танец.

Опять ляпнула, еще отвратительнее, еще откровеннее. Лицо горит, по щекам растекается жар. Зачем я это сказала? Голова кругом. Проклятый корсет не дает нормально дышать. И не хочу я вообще танцевать с Королем стужи… кажется.

Он хмуро сводит брови.

– При условии, что я хочу танцевать.

Ответил – что холодной водой мне в лицо плеснул. И я благодарна. За напоминание, что я не заинтересована в общении с мужем сверх необходимого. Если он не желает со мной танцевать, я найду это удовольствие в другом месте.

На краю площади собирается множество мужчин. И среди них много привлекательных. Я подхожу к ближайшему слева от меня. У него добрые карие глаза, изгиб губ так мягок, что с них вот-вот заструится поэзия. Спрашивать не приходится, мои намерения вполне ясны. Взяв мужчину за руку, я тяну его в гущу танцующих пар, и когда он подхватывает меня за талию и кружит, мой смех вырывается наружу.

Едва ноги вновь касаются земли, я приподнимаю юбки. Толпа подбадривает криками, мой партнер по танцу весело хмыкает. Все быстрее, быстрее, быстрее, музыканты стремительно доводят мелодию к горячечной развязке. Мужчина неутомим – ноги проворно переступают, руки стремительно мелькают, красивый рот смеется. Все вокруг сливается тенью и светом. Легкие натужно раздуваются в оковах корсета. И мы снова сближаемся с партнером. Он хохочет. Я хохочу. Мы отличная пара.

Однако на следующем развороте он замирает.

Перед нами стоит Король стужи.

Я смотрю на него снизу вверх, тяжело дыша, и сердце стучит не совсем ровно. Он сглатывает, а потом длинные, обтянутые перчатками пальцы обхватывают мою ладонь.

– Потанцуй со мной.

Мужчина и женщина, смертная и бог, мы смотрим друг на друга, связанные воедино долгом, обязательством и ложью.

– Муж.

Глаза Короля стужи темнеют. Подтолкнув в поясницу, он заставляет меня шагнуть ближе так, что между нами едва ли проскользнет ветерок.

– Жена.

На каждом вздохе моя грудь касается его груди. Корсет беспощадно давит. Твердо выдерживаю взгляд короля, несмотря на внезапное желание сбежать, быстро и далеко.

– На нас пялятся, – бормочу я, почти не шевеля губами.

Борей наклоняется к моему уху. Теплый, трепещущий выдох дразнит кожу, делает ее чувствительнее. Вино, думаю я ошеломленно. Во всем виновато вино.

– Так давай дадим им на что поглазеть.

Запрокидываю голову, всматриваюсь в его лицо.

– Кто ты? – шиплю я. – И что сделал с Королем стужи?

Потому что темный бог, который правит Мертвыми землями, не захотел бы привлекать к себе внимание. Он предпочитает одиночество, тени.

– Я прямо перед тобой, – говорит Борей, удерживая мой взгляд. – Танцуй, – подначивает он, и моя глупая, упрямая гордость не может пройти мимо вызова.

Наши руки поднимаются, прижимаются – ладонь к ладони. Его левая оглаживает мою спину, останавливается на изгибе поясницы. Моя левая ложится на крепкие мышцы его плеча. Король увлекает меня по широкой дуге через площадь, заставляя толпу отступить. Неудивительно, что тот, кто всегда движется с такой грацией, переступает с таким проворством, будто ему помогает сам ветер.

Мама еще в детстве научила нас с Элорой танцевать. Вальс, сарабанда, аллеманда – все они мне знакомы. Музыка сменяется трехдольным размером вальса, и я тут же смягчаю шаг, подстраиваясь под ритм, как и Борей.