Книга Фальшивая вдова или Наследство на двоих, страница 3 – Вероника Крымова

– У нас есть свежее овсяное печенье… – робко предложила горничная.

– Овсяное печенье для леди Абедьён?! – маменька смотрела на нее, будто та предложила угостить виконта объедками с кухни. – Да она нас за последних бедняков примет! Немедленно беги, распорядись, чтобы заварили самый лучший чай! И неси ягодный джем, кексы, безе… всё, что найдется!

– Да все кексы вы… э-э-э… еще вчера вечером за ужином изволили выкушать, – с ужасом выдохнула служанка.

– Что?! Ах, да, точно… – на маменькином лице застыло выражение настоящего ужаса. – Что же делать-то? Господи, это катастрофа!

В гостиной поднялась невообразимая суета. Папа, услышав шум, беспомощно озирался, будто ища, куда бы спрятаться. В эпицентре этого хаоса я продолжала сидела у окна, совершенно отрешенная, наблюдая, как к нашему скромному дому подкатывает начищенный до блеска экипаж.

– Аннабель, ты меня слышишь вообще? – маменька схватила меня за руку, выдергивая из задумчивого оцепенения.

– Что? А, да… я здесь, – я встрепенулась, словно во сне.

– Приведи в порядок прическу! В каких это облаках ты витаешь, когда решается твоя судьба?

– У меня вроде бы все в порядке…

– «Вроде бы»! – фыркнула она, с отчаянием поправляя складки моего платья. – Ты должна быть безупречна, дочка! От этой встречи зависит не только твое будущее, но и наше с отцом благополучие! Пойми же!

– Ты сильно преувеличиваешь, мама, – попыталась я успокоить ее, но тщетно.

– Мы обязаны произвести неизгладимое впечатление на леди Абедьён! Она, по слухам, женщина в высшей степени требовательная, настоящая аристократка старой закалки!

Хм… Значит, заносчивая и невероятно придирчивая, – пронеслось у меня в голове. – А раз она лично сопровождает своего сыночку-корзиночку, значит, именно ее слово будет решающим в выборе невесты.

И надо же – мое и без того несильное желание выходить замуж начало таять буквально на глазах, испаряясь с каждым нервным вздохом маменьки и с каждым шагом высокомерной леди, приближающейся к нашей двери.

Дверь в гостиную отворилась, и впустила не просто гостей, а целый вихрь дорогих духов, шелеста шелка и холодного величия. Во главе процессии парила сама леди Абедьён. Ее платье цвета бургундского напитка стоило, вероятно, больше, чем весь наш годовой доход, а взгляд, быстрый и оценивающий, скользнул по обстановке, будто составляя опись недостатков.

– Как мило у вас здесь… уютно, – произнесла она, сделав крошечную паузу перед словом «уютно», отчего оно прозвучало как «бедно».

Маменька рассыпалась в любезностях, подобно райской птице, пытаясь завлечь хищника.

– Леди Абедьён, для нас такая честь! Прошу, располагайтесь.

Виконтесса величественно опустилась на диван, ее сын, Льюис, робко пристроился рядом, бросая на меня пылкие взгляды.

– Аннабель, дорогая, – обратилась ко мне леди, и ее голос зазвенел, как тонкое лезвие, завернутое в бархат. – Какое… оригинальное платье. Неужто нынче в моде такой фасон? Надо будет спросить у своей портнихи, она, конечно, служит всей высшей знати, но, возможно, провинциальные тенденции ей также будут любопытны.

Я чувствовала, как по моей спине пробежали мурашки и сжала пальцы в кулаки, спрятанные в складках юбки, заставив свои губы растянуться в подобие учтивой улыбки.

– Благодарю вас, леди. Скромность – не порок, как говорится.