Книга Сбежавшая невеста Дракона. Вернуть истинную, страница 38 – Арина Лунная

Он медленно оборачивается. Его улыбка ядовита.

— Боишься конкуренции, братец? Вдруг я окажусь лучше тебя?

— Заткнись.

— А когда спал с её сестрой, не боялся конкуренции? — его голос тише, но каждое слово — как яд.

— Ты ничего не знаешь! — рывком оказываюсь перед ним.

— Я знаю правду, Джонатан. Ты сам мне рассказал о том, как вернулся из ее покоев.

— Это ничего не доказывает!

Замахиваюсь. Он инстинктивно прикрывает лицо. Но в этот миг я слышу тихие, узнаваемые шаги. Её шаги.

Замираю. Рука застывает в воздухе. Вижу в стекле свое искаженное яростью лицо. Отступаю. Опускаю руку.

Не хочу, чтобы она видела меня таким. Не хочу ее разочарования. Даже сейчас. Особенно сейчас.

— Джонатан, поторопись во всем разобраться, пока не стало слишком поздно.

— О чем это ты? — чуть ли не рычу, но старательно скрываю свое состояние.

— О том, что после случившегося в день вашей свадьбы, у меня есть все шансы на то, чтобы…

— Серафим! — взрываюсь, чувствуя, как магия начинает пульсировать в венах.

— Я тебя предупредил, а дальше дело за тобой.

Серафим медленно отступает, понимающе ухмыляется и уходит, оставив меня одного с моей яростью и болью.

Амелия

Солнце слепит глаза, но я стараюсь не щуриться, сосредоточившись на Серафиме. Вернее, на том, что он говорит. Его голос ровный, спокойный, но моё внимание упрямо уплывает туда, на крышу беседки.

Джонатан.

Он там. Высоко. Неуклюже переставляет ноги по скрипучим доскам. Я вижу, как он тянется за черепицей, как молоток выскальзывает из его потных пальцев и с глухим стуком падает вниз. Всё его тело дёргается вперёд, к краю, инстинктивно пытаясь поймать ускользающий инструмент.

Моё собственное сердце замирает на секунду, а ноги сами по себе делают шаг в его сторону, чтобы помочь. Но я останавливаюсь. Сжимаю кулаки.

Он сам виноват. Сам сделал свой выбор. Сам предал меня. Пусть теперь чинит эту проклятую крышу, если ему так уж надо быть полезным.

— Амелия, сосредоточься, — мягко, но при этом не менее настойчиво говорит Серафим.

Я вздрагиваю и возвращаюсь к реальности. Его холодные пальцы касаются моих рук, поправляя их положение. Его прикосновение лёгкое, профессиональное, но почему-то оно заставляет меня напрячься.

— Магия — это не сила, это воля, — объясняет он, и его глаза, такие похожие на глаза Джонатана и такие разные, смотрят на меня с невозмутимым спокойствием. — Ты не толкаешь её. Ты её направляешь. Дыши. Почувствуй её течение. Оно исходит изнутри.

Я закрываю глаза, пытаясь сделать всё, как он говорит. Дышу. Представляю себе тот светящийся поток, что рвётся наружу. Пытаюсь его обуздать, сделать послушным.

— Хорошо, — одобряет он. — А теперь… давай я покажу тебе кое-что интересное.

Он встает за моей спиной. Настолько близко, что я чувствую тепло его тела, слышу его ровное дыхание где-то у самого уха, и мне становится не по себе. Кожа покрывается мурашками. Я откашливаюсь, делая шаг вперёд, но он не отступает.

— Представь, — его голос звучит почти как шепот, — что может случиться с Джонатаном там, наверху. Прямо сейчас.

Мысли, одна страшнее другой, сами заполняют мою голову. Я боюсь, что он поскользнется. Что старая древесина проломится. Что он сорвется с этой высоты и разобьется…

Серафим тихо усмехается, словно прочитал мои мысли. И в следующую же секунду я вижу, как он вытягивает руку вперед, ухмыляется, и нога Джонатана, как по заказу, соскальзывает с края. Он резко заваливается назад. Его руки взметаются вверх, пытаясь ухватиться за пустой воздух.