Онлайн книга «Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух»
|
Когда я замолчала, в комнате повисло тяжёлое молчание. Только капли воды за окном медленно стекали по стеклу, будто часы отсчитывали последние спокойные минуты. * * * День выдался тяжёлым. Я не привыкла общаться с королём напрямую, хоть и служила ему уже не первый год. Между нами всегда стояли посредники — герцог Терранс, а иногда и Её Величество Элинор. Я решила не оставаться во дворце. Не было ни малейшего желания спускаться на ужин и сидеть за одним столом со всеми обитателями двора. Само собрание выдалось тяжёлым, а вдобавок я уже знала — лорд Дербиш наверняка успел пересказать всё случившееся придворным сплетникам. Значит, моя семейная жизнь вновь станет предметом обсуждения. А для придворных дам нет развлечения приятнее чужих несчастий. Но особенно мне мешало присутствие леди Лиззи Сарз. Внешне она была безупречна — высокая, изящная, словно сотканная из лунного света. Её длинные волнистые волосы, цвета чистого золота, мягко спадали на плечи, а глаза — холодного небесного оттенка, чуть раскосые — придавали взгляду удивительное сочетание наивности и надменности. Старшая дочь богатого барона, леди Лиззи унаследовала от отца не только состояние, но и редкий дар. В отличие от меня, её способности были открыты и признаны с самого рождения, подтверждены магами двора и внесены в хроники. Все знали о её значимости — и именно это сделало её избалованной и самоуверенной. Мой дар с самого начала был подавлен. Отец и мачеха никогда не проверяли и не стремились развить его во мне, и потому детство прошло в неведении. Теперь же мой дар скрыт — по приказу короны: пользоваться им дозволено, но не показывать. Работать в тени, молча, не привлекая к себе лишнего внимания. Но раздражало меня в леди Лиззи Сарз вовсе не её положение и не тщеславие — меня бесил её дар. Леди Лиззи умела вызывать у людей искусственное чувство радости. Лёгкая, искристая эйфория окутывала всех, кто оказывался рядом с ней, заставляя сердца биться быстрее, улыбки — становиться искренними. На первый взгляд, что может быть безобиднее? Но всё это было ложью. Стоило Лиззи прекратить своё воздействие, как на людей обрушивалась вязкая, удушающая тоска. Мир тускнел, теряя краски, и радость превращалась в тягучую боль. Самое же опасное заключалось в другом: в её присутствии притуплялась моя интуиция. Я переставала чувствовать тревогу, не улавливала тонких знаков надвигающейся беды. И каждый раз после общения с Лиззи мне требовалось немало времени, чтобы вновь ощутить связь со своим даром. Распрощавшись с вельможами, которых встретила по пути, я поспешила в наш городской дом. Больше всего на свете мне сейчас хотелось уединения — запереться в своём кабинете или укрыться в оранжерее, среди душистых цветов и влажного воздуха, где всегда стояла мягкая полутьма. Погрузиться в тишину и снова, снова прокручивать в голове события дня, выискивая ту крошечную трещину, через которую, я знала, рано или поздно хлынет беда. Как жаль, что нельзя было забрать с собой деревенского старосту — нить, идущая от непосредственного свидетеля, всегда прочнее и живее, чем любые записи и отчёты. * * * Дом встретил меня глухим полумраком. В коридоре стоял запах дешевых женских духов, дыма. На коврах виднелись свежие следы грязи —, видно, слуги испугались или просто не осмелились вмешаться. |