Книга Хрущевка княжны Соколовской 3, страница 78 – Полина Змееяд

В верхнем левом углу огромной черной кляксы краска слегка поблескивала и бугрилась, будто на холст совсем недавно нанесли свежую. Там же виднелся отпечаток пальца. Мельком глянув на руки Шихте я убедилась, что он действительно зачем-то поправлял картину.

– Что ж, мне печально с ней расставаться – она одна из первых, которые позволили Михаилу Юрьевичу разглядеть мой талант. Но если таково ваше желание, разве я могу отказать? – страдальческие интонации в голое художника стали настолько наигранными, что я даже поморщилась.

О цене мы договорились быстро. Я ожидала, что придется поторговаться, даже прикупила в киоске какую-то брошюру с обзорами культурной жизни и посмотрела, по чем нынче высокое искусство, пока мы ехали сюда в такси. Да и Павел, как выяснилось, кое что понимал в этой теме. Но Шихте назвал цену вдвое ниже, чем я рассчитывала, и я не стала спорить.

«Только из уважения к просьбе Михаила Юрьевича», – продолжал напоминать мне художник, когда мы аккуратно завернули картину в кусок белого холста и Павел вызвался донести ее до машины.

Искренне поблагодарив художника за приятную и содержательную встречу, я поспешила выйти из его квартиры: от едкого запаха голова начала побаливать, а время для очередного обморока сейчас не самое подходящее.

Стоило оказаться на улице, как в кармане сумки зазвенел телефон. Я торопливо достала его и, прочтя сообщение от Краузе, подняла взгляд на сестер.

– Ты опять куда-то умчишься, – констатировала Марина еще прежде, чем я успела рот раскрыть.

– Увы, мне надо увидеться с наставником. Картину я заберу с собой. Павел, будьте так любезны, проводите княжон до дома, – распорядилась я, пока Марта смотрела на меня такими печальными глазами, будто я бросаю их и срочно уезжаю в другой город.

Я вызвала себе другое такси, и когда девочки садились в машину, которая ждала нас у подъезда, придержала младшую сестру за локоть.

– Что случилось? – спросила у нее тихо, так, чтобы не слышала Марина.

– Расскажу, когда вернешься. Если конечно ты опять не пропадешь куда-нибудь на целые сутки, – недовольно пробубнила Марта, вырвала свою руку из моей и поспешила спрятаться от меня в салоне авто.

Да что с ней такое? Ладно, она сама пообещала рассказать, когда я приду домой. Надеюсь, дело не в Андрее. Ей еще рано знать, что не такой уж он и козел, каким показался нам с самого начала.

Эдуард ждал меня на пороге своего дома. Они вместе с одним из охранников, которые по-прежнему неукоснительно меня сопровождали, занесли в его кабинет массивную картину. После этого мы с магом остались вдвоем, хотя за окном теперь маячил один из телохранителей, портя вид на серую улицу, засыпанную мокрыми бурыми листьями.

– Рассказывай, что там с этой картиной, – как всегда без приветствия начал Краузе, аккуратно разрезая изящным ножом плотный слой бумаги, укрывавшей холст от непогоды.

– Для начала я хотела бы поговорить с вами о том странном доносчике, о котором вы мне рассказывали, – я помогла магу сорвать бумагу с картины и с неприязнью оглядела хаотичные мазки масла, которые составляли нехитрую композицию на холсте высотой почти метр. – Как выяснилось, прежняя Маргарита знала кто он и даже помогла составить один из документов.

– Вот как? – Краузе отвлекся от скептического рассматривания моей недавней покупки и удивленно вскинул брови. – И кто же?