Книга Хрущевка княжны Соколовской 2, страница 9 – Полина Змееяд

В половине шестого я стояла перед красивым зданием старой застройки, расположенным почти в самом центре города, совсем недалеко от главного корпуса университета.

Аккуратные вывески, не нарушающие приятной бежевой гаммы фасада, выполненного в псевдоэллинском стиле, указывали, что здесь располагалась не только фирма Яринского, но и еще несколько организаций, которые, судя по пафосным названиям, работали только с крупными и влиятельными клиентами.

Заходить в такое учреждение в простой одежде оказалось крайне неприятно: девушка за белой стойкой в просторном холле окинула меня удивленным взглядом, который, впрочем, быстро стал непроницаемым.

– Доброго дня, – я улыбнулась, стараясь отмахнуться от чувства подавленности, которое внушал высокий потолок, декоративные колонны и лепнина на стенах. – Я бы хотела…

– Маргарита Алексеевна, какой приятный сюрприз! – раздалось справа, и эхо подхватило дребезжащий старческий голос.

Обернувшись, я успела заметить, как Яринский шариком скатывается по ступеням большой лестницы, и прищурилась. Уж не Тарковский ли предупредил тебя о моем визите, старый ты развратник?

– Не ожидал, но крайне рад, – Яринский суетился, усаживая меня в кресло в просторном и до тошноты пафосном кабинете.

Я ожидала увидеть что-то роде бесконечного ряда столов, за которыми улыбчивые девушки предлагают людям кредиты, но контора Яринского оказалась классом повыше. Может, где-то и существовало отделение для простых смертных, но здесь явно принимали только элитных посетителей. Тех, с кого можно стрясти баснословные суммы.

Если бы покойному князю Соколовскому вздумалось взять здесь деньги взаймы сейчас, то его бы и на порог не пустили. И так для обнищавшей княжеской семьи было бы лучше. Но что сделано, то сделано.

– Не желаете ли чаю, кофе? – старик продолжал крутиться по кабинету, как юла, и даже крикнул секретаршу.

– Ничего не нужно, Константин Георгиевич, – отмахнулась я, понимая, что даже глоток воды в горло сейчас не полезет от нервов и отвращения. – Я к вам по делу.

– О, как любопытно, – судя по легкой усмешке, мои слова Яринский всерьез не воспринял. – И по какому же?

Он сел не в начальственное кресло, а напротив меня, и вложил круглые морщинистые руки на коленях. Наверное, он ожидал, что я пришла сообщить о согласии на брак. Я с трудом подавляла улыбку, представляя его разочарование.

– Я бы хотела получить копии всех договоров о займе, начиная с того, который был заключен с вами моим отцом, и заканчивая тем, который вы показывали мне вчера.

– Разумеется, конечно, – не выказав ни малейшего признака волнения, Яринский снова позвал секретаршу. Миловидная девушка, которая, судя по затаенной злобе во взгляде, уже устала бегать туда-обратно без результата, тем не менее услужливо улыбнулась.

Отдав ей распоряжение сделать копии документов, Яринский махнул рукой и юная блондинка скрылась за дверью.

Мы снова остались наедине, и только сейчас я поняла свою ошибку: надо было взять кого-нибудь с собой. Хотя бы сестер. Хотя бы Марину. Но теперь даже секретарша, судя по стуку каблуков, куда-то ушла, и мне оставалось надеяться только на порядочность Яринского. Отсутствующую у него напрочь, судя по алчному блеску в маленьких выцветших глазах.

Стараясь избавиться от нервозности, я встала и медленно пошла вдоль деревянных полок с книгами, судя по пыльным обложкам, ни разу не читанными и стоящими здесь для дополнительного пафоса. Мои действия вызвали у банкира только улыбку – он явно чувствовал себя хозяином положения. А у меня от неясной тревоги по коже бегали мурашки.