Книга Фантазма. Девять искушений, страница 143 – Кайли Смит

Офелия невесело рассмеялась.

– О, это сильно. Знаешь, эта история со сближениями и расставаниями уже поднадоела. Это ты принял решение больше не рисковать. Я такого решения не принимала. И буду делать, что захочу.

– Не с ним. Он больше никогда к тебе не прикоснется.

– Почему бы и нет? – воскликнула Офелия. Ее грудь вздымалась от гнева. – Это ты больше никогда ко мне не прикоснешься, так почему нельзя остальным?

Блэквелл сжал челюсти, и у Офелии возникло ощущение, что, будь он смертным, его зубы разбились бы вдребезги. Они стояли, уставившись друг на друга, и напряжение между ними было столь сильным, что его можно было резать ножом.

– Это невыносимо, – выпалил Блэквелл, и его голос стал глубже, пока он пытался взять под контроль эмоции. – Невыносимо думать, что тебе доставляет удовольствие он – кто угодно, кроме меня. Лучше исчезнуть, чем знать, что ты смотрела на кого-то так же, как на меня, когда я прикасаюсь к тебе.

Вся ее воинственность иссякла из-за пронзающей его слова искренности.

– Зачем? – прошептала она. – Зачем ты так со мной? Это пытка, Блэквелл. Худшее, что мне пришлось испытать в Фантазме!

– Черт возьми, я не знаю. – Он закрыл глаза, подыскивая слова. – Я понимаю: это опасный путь. Понимаю, мне нужно взять себя в руки и держаться подальше, но ты единственная, кто подарил мне каплю надежды в бесконечности ада. Мечта, которую я искал, – та, что разбудит меня. Мысли о потраченных впустую секундах, когда всего через три дня я потеряю тебя навсегда, уничтожают. Ты самое близкое к раю, что я когда-либо получу, и я не готов тебя отпустить.

– Блэквелл, – взмолилась Офелия. – Я только что видела, как прокляли Люси, потому что она имела неосторожность влюбиться в этом богом забытом месте. Мы не можем. Эти сближения и расставания… мы должны остановиться. Это невыносимо. Меня разрывает на части.

– Знаю. – Он открыл глаза, и она чуть не всхлипнула от увиденного в них опустошения. – Я уйду.

Блэквелл направился прочь, и Офелия бросилась вперед, чтобы схватить его за рубашку, прежде чем он исчезнет.

– Ты должен знать: ты единственный, с кем я почувствовала, что я на что-то способна, – выпалила она. – Единственный, с кем я почувствовала себя по-настоящему заметной. – Она сглотнула. – Прикосновение Синклера не значило абсолютно ничего. Именно поэтому я позволила ему случиться.

Он посмотрел на Офелию таким взглядом, что у нее чуть не подогнулись колени. Она хотела умолять дьяволов, ангелов, вселенную подарить им еще немного времени.

– Но твои прикосновения? – У нее сорвался голос. – Твои прикосновения значат абсолютно все. И именно поэтому мы не можем снова пересекать черту.

Блэквелл обхватил ладонями ее лицо.

– В другой, прекрасной жизни я бы не отпускал тебя, пока моя бессмертная душа не истлеет в прах, – поклялся он.

А потом ушел.

Офелия оставалась в постели, пока печаль в ее душе не утихла и не прозвенел колокольчик к ужину.

Выбравшись из-под одеяла, Офелия оделась на предстоящее испытание. Не просто испытание – оно позволит ей официально покидать это крыло Фантазмы и искать Женевьеву.

Честно говоря, это единственное, что заставило ее встать с постели.

Когда она добралась до обеденного зала, Шарлотта и Кейд уже пришли и ждали в ледяной тишине. А вот Леона нигде не было видно.