Книга Благословение небожителей. Том 2, страница 105 – Мосян Тунсю

Советник стоял молча и неподвижно, а вот трое монахов нервно заёрзали на своих местах. Се Лянь продолжил свою речь:

– Я готов зажечь для богов целую тысячу лампад, чтобы ночью стало ясно как днём, и пусть я сгорю в этом огне, подобно мотыльку. Но я не готов винить себя за правильное деяние… Медитировать перед стеной? Так что дурного я сделал? И в чём виноваты другие? Получится как с Фэн Синем, который проучил Ци Жуна за гадкий поступок, а в итоге сам понёс наказание. Коли Небеса не слепы, они не станут карать нас за это.

Советник посмотрел куда-то в сторону и спросил:

– А если беда всё-таки случится? Тогда вы извинитесь?

– В таком случае Небеса будут неправы, а я – прав. И я буду готов стоять на своём до последнего.

Услышав это, советник усмехнулся:

– Очень смелое заявление, ваше высочество.

Трое монахов одновременно заозирались, будто желая что-то сказать, но всё же промолчали. Как раз в этот момент снаружи дворца вдруг раздались звуки тревоги, точно одновременно зазвенело множество колоколов. Тут же разговор был окончен. Се Лянь с советником и заместителями – все повскакивали со своих мест и бросились к выходу.

Вместе они выбежали наружу, миновали несколько зданий позади главного зала храма Шэньу и оказались перед чёрным как смоль восьмиугольным сооружением. Его ворота были распахнуты, и из них со свистом летели серые струйки дыма.

– Куда подевался Чжу Ань? – горестно ахнул советник. – Где его носит? Что происходит?!

Его окружили послушники, что обычно сторожили ворота, во главе с тем самым Чжу.

– Я здесь! – воскликнул он. – Сам не знаю, что случилось. Дверь была накрепко заперта и вдруг сама распахнулась!

Советник в панике схватился за волосы:

– Быстрее, несите новые сосуды душ!

Внутри хранились в хаотичном беспорядке глиняные кувшины, фарфоровые вазы и нефритовые шкатулки разных форм и размеров. Прежде они спокойно стояли на стеллажах, тщательно закупоренные красными пробками и запечатанные жёлтыми лентами с надписями, но теперь часть попадала на пол и разбилась, а другая раскачивалась на полках, угрожая вот-вот рухнуть.

В этих сосудах томились демоны и прочая нечисть, пойманная за бесчинствами в мире смертных. На горе Тайцаншань подобные залы имелись позади каждого храма: святость этих мест должна была сдерживать тёмные силы. Но что-то произошло, и теперь эти демоны восстали и рвались наружу!

Се Лянь отреагировал первым.

– Мы не успеем! – крикнул он и пинком захлопнул дверь.

Железные засовы уже разбили вырвавшиеся на свободу духи. Принц выхватил из ножен на поясе меч, написал лезвием в воздухе несколько иероглифов, а затем наискось воткнул его в землю. То был не простой меч, а знаменитое оружие, единственное в своём роде. Но наследный принц привёз с собой в монастырь сотни две различных клинков и каждый день выбирал новый. После того как лезвие вошло в почву, дверь запечаталась и слышны стали только проклятия духов, что бились в неё изнутри.

Он развернулся, поднял голову и увидел, что над каждым хранилищем, над каждым пиком горы Тайцаншань поднялись тёмные тучи. Призраки взмыли в небо и, подобные густому дыму, устремились в одном направлении.

– Куда они летят? – спросил Чжу Ань.

– Ты что, совсем мозгов лишился? – выругался советник. – Там же дворец Сяньлэ!

Они так быстро побежали туда, словно их самих подгонял в спину ветер. Тем временем чёрные клубы дыма со всей горы продолжали стекаться к дворцу, пока не слились над ним в огромную воронку.