Книга Благословение небожителей. Том 2, страница 115 – Мосян Тунсю

Человеком, в которого врезался Ци Жун, оказался парень в лохмотьях, на вид лет двадцати пяти. За спиной у него висел самый простецкий дорожный мешок, а соломенные сандалии стёрлись так, что в любой момент могли развалиться. Похоже, тот проделал долгий путь и порядком утомился. Но измождённый вид, пересохшие губы и запавшие щёки не могли скрыть правильные черты лица: он был худ, но не слаб, а в глазах сиял живой блеск.

– Что это за место? – спросил он.

– Храм наследного принца!

– Храм наследного принца? – протянул незнакомец. – Так это не дворец? – Он посмотрел на сияющую статую, которая будто освещала всё вокруг, и уточнил: – Это что, золото?

Судя по всему, его сбило с толку пышное убранство, и он принял храм за дворец. Тут к нему подскочил один из слуг Ци Жуна и принялся прогонять, приговаривая: «Золото-золото. Храм наследного принца – это обитель божества, а не дворцовые покои! Что ты за дикарь, если не знаешь, где находишься?»

– А где же тогда дворец? – не сдавался молодой человек.

– Зачем тебе? – прищурился Ци Жун.

– Хочу повидаться с правителем страны, – серьёзно ответил незнакомец. – Мне надо кое-что ему сказать.

Князь и его слуги расхохотались. Ци Жун, не скрывая презрения, спросил:

– Откуда ты взялся, деревенщина? Зачем тебе это понадобилось? Правителя видеть хочешь? Да тебя даже за ворота не пустят!

Насмешки, похоже, совсем не смутили парня.

– Я попробую. Вдруг получится.

Ци Жун засмеялся:

– Ступай, пробуй.

Он поднял руку и указал в сторону дворца.

– Благодарю, – ответил парень. Он вновь закинул на спину мешок и отправился в указанном направлении, но, подойдя к каменному мостику, вдруг остановился. В прозрачной воде блестели монеты, что слоями покрывали дно.

После минутного размышления молодой человек перемахнул через перила и спрыгнул в пруд.

Движения его были ловки и стремительны. Он принялся быстро загребать деньги, запихивать себе за пазуху и набивать ими дорожный мешок. Фэн Синь и Се Лянь отродясь не видели, чтобы кто-то осмелился воровать у божества, – они просто застыли в изумлении. Ци Жун поначалу тоже остолбенел, а потом рассвирепел, ринулся к мостику и в негодовании застучал по перилам:

– Да чтоб тебя! Что ты творишь? Эй, скорее, вытащите его оттуда! Чтоб мне провалиться!

Слуги бросились в воду и накинулись на парня, но тот оказался не промах: руками и ногами умело отбился от всех противников. Ци Жун на мостике продолжал метать гром и молнии, а подоспевшие на шум монахи тоже не знали, что делать. Молодой человек тем временем набил мешок монетами до отказа и полез на берег, но поскользнулся на водорослях и кубарем повалился обратно в воду, подняв тучу брызг. Тут-то слуги воспользовались моментом, схватили его и выволокли на сушу. Ци Жун с размаху отвесил ему пинка и выругался:

– Да как у тебя рука на эти деньги поднялась, вор паршивый!

Фэн Синь стоял рядом с Ци Жуном и, когда тот замахнулся, молниеносно подставил руку. Хоть князь и вложил в удар всю силу, парень почти ничего не почувствовал. Ци Жун не мог видеть, кто ему мешает, но ощутил, что нога будто в чём-то увязла. Он сделал ещё несколько попыток, но ничего не выходило. Ци Жун приуныл, а молодой человек наконец откашлялся – нахлебался в пруду воды – и сказал:

– Они ведь просто так валяются, их никто не берёт. А я с их помощью могу спасти людей!