Книга Благословение небожителей. Том 2, страница 87 – Мосян Тунсю

– Он вовсе не такой плохой, как ты думаешь. В Хуанцзи до того дня ничего не пропадало; он оступился впервые. Если уж говорить о причинах, то всё из-за его матери… Он мне клялся и божился, что это не повторится, – я и решил, что каждый заслуживает второго шанса. И он сдержал обещание. Кстати, сегодня, когда на меня свалился ребёнок, Му Цин мне отлично подыграл. Если бы не он, у нас бы ни за что не вышло такого яркого представления.

Фэн Синь фыркнул:

– Да вы и без того всего три круга сделали, вошли в историю! Конечно, ему уже не было нужды продолжать вам пакостить. Ваше высочество, я вам вот что скажу: я не верю ни единому слову из того, что он говорил сегодня в храме Шэньу. В Хуанцзи всякая собака знает, что советники за игрой ничего не слышат и не видят. Но он сначала выбрал неудачный момент, потом якобы постеснялся на вас сослаться – такое чувство, что нарочно всё поперёк сделал!

Се Лянь покачал головой и строго сказал:

– Нет уж, если по-честному, я тоже виноват: плохо продумал план. Я же знал, что Му Цина здесь не любят, вот и взял его себе в помощники, чтобы люди понимали, что он мой человек, и относились к нему повежливее. Но я не представлял, что неприязнь к нему так сильна! В итоге он и задание не выполнил, и от младшего по званию натерпелся. Если взглянешь на ситуацию с другой стороны, то поймёшь, что его странному характеру есть вполне разумное объяснение.

Однако Фэн Синь с этим был категорически не согласен:

– Вы же не виноваты, что он с приветом. Вы наследный принц и сами решаете, кого к себе приближать, а ведёте себя, как будто ему что-то должны. Нет, ваше высочество, я в толк не возьму, почему вы его выделяете.

Се Лянь слегка улыбнулся:

– Для меня большинство людей в этом мире, как обыкновенные булыжники.

Фэн Синь в недоумении поднял бровь.

Се Лянь направился вперёд, заложив руки за спину.

– Булыжники встречаются на каждом шагу, а нефрит – большая редкость. За эти годы я встретил лишь двух людей, необычайно одарённых в военном искусстве. Один из них – это ты, а второй – Му Цин. – Вдруг принц остановился и обернулся. Глаза его сверкали. – Я действительно считаю, что он человек крайне талантливый. Так неужто этот самоцвет должен пылиться в углу только из-за его низкого происхождения и дурного характера? Неужели я не дам ему раскрыть свою красоту? – И сам же ответил решительно: – Нет! Я считаю, что это неправильно. Ты спрашиваешь, почему я так его выделяю? Потому же, почему выделяю тебя. Если кому-то суждено сиять, я хочу ему в этом помочь. К тому же я верю, что за добро в конечном итоге отплатят добром.

Фэн Синь тоже замедлил шаг. Выслушав принца, он покачал головой и буркнул:

– Вы уже приняли решение. Поступайте как считаете нужным.

И на этом разговор был окончен.

– Да куда же подевался этот Му Цин? – недоуменно спросил Се Лянь.

Им навстречу выбежали несколько монахов с корзинками в руках. Они весело болтали. Увидев принца, юноши ещё больше обрадовались и хором закричали:

– Ваше высочество!

Се Лянь с улыбкой ответил на приветствие. Подойдя поближе, послушники протянули ему корзинки:

– Ваше высочество, не хотите вишни? Помыли её в горном источнике, чистая. А какая вкусная!

Корзинки были полны алых ягод – просто прелесть. Се Лянь и Фэн Синь съели по несколько штук, чтобы освежиться. Один из монахов спросил: