Книга Благословение небожителей. Том 2, страница 85 – Мосян Тунсю

Принц молчал, а Фэн Синь ещё раз всё обдумал, и его осенило:

– Он что, воровал у вас раньше?!

Се Лянь отчаянно замахал руками.

– Нет-нет! – Он явно пытался прекратить этот разговор.

Но такая реакция только подтвердила догадку Фэн Синя.

– Вот оно что! – воскликнул он. – Теперь понятно, чего его так перекосило: я случайно в точку попал! Зачем он вообще это сделал?

– Тише, не надо так громко!

Фэн Синь понизил тон:

– Что ж вы мне ничего об этом не рассказывали? Как дело-то было?

Поняв, что тайну сохранить не удастся, сколько ни отнекивайся, Се Лянь уныло ответил:

– Ну, не прямо воровал… Ай, начну с начала! Помнишь, когда я только поступил в Хуанцзи, я как-то потерял кусочек сусального золота?

Фэн Синь широко распахнул глаза и хлопнул себя по бедру:

– Так вы про ту историю!

Три года назад Се Лянь наконец уговорил родителей отправить его в монастырь на обучение. Это стоило ему немалых усилий, ведь он ещё не достиг совершеннолетия, но ждать, пока ему исполнится двадцать, решительно не желал. И спустя ещё год, когда в храмовом комплексе для него возвели дворец Сяньлэ, принц радостно отправился в горный монастырь.

Вещей он с собой взял немного: всего две телеги книг да двести драгоценных мечей. Но государыня рода Минь уж очень волновалась о своём сыночке, боялась, как бы он в горах не зачах от лишений и одиночества, и отправила к нему на Тайцаншань двадцать прислужников, а с ними четыре повозки любимых безделиц сына, среди которых дворец из ста восьми кусочков сусального золота.

Эта забава была весьма популярна среди детей знати в Сяньлэ. Монастырь же считался местом, где воспитывали в себе веру серьёзные даосские монахи. Они ещё не были знакомы с характером наследного принца, а потому, хоть с виду и сохраняли невозмутимость, за спиной у него шушукались:

– Его высочество сюда прибыл на обучение или в игрушки играть? Что тут вообще забыл сын венценосных особ? Какой из него выйдет толк?

Фэн Синь, узнав про эти пересуды, хотел возмутиться, но Се Лянь только улыбнулся и велел ему не обращать внимания:

– Такова природа людей. Вскоре они сами узнают, что я не просто богатый бездельник. Посмотрим, кто станет лучшим в этом году.

Затем произошёл один случай.

Се Лянь как можно скорее спровадил всех слуг с запасами игрушек, что прислала ему матушка, но, собирая вещи, обнаружил пропажу одного из ста восьми листков дворца из сусального золота.

С тех пор как игрушку доставили в покои принца, её не выносили наружу; на дороге тоже ничего не нашли. Как-то Се Лянь обмолвился о пропаже в беседе с советником, и тот страшно разгневался, решив, что драгоценную деталь стащили. Его трясло от одной мысли, что кто-то в монастыре мог совершить преступление, соблазнившись золотом. Он заверил, что всё перероет, но из-под земли достанет этот листок. И того, у кого он найдётся, ждёт самое суровое наказание. Три с лишним тысячи человек оторвали от дел и без предупреждения, чтобы никто не успел подготовиться, выгнали во двор, велев построиться в шеренги, а в это время обыскали их комнаты.

Когда поиски были в самом разгаре и все уже сбились с ног, Се Лянь передумал и сказал, что он ужасно извиняется за доставленные неудобства, но вспомнил, что потерял деталь ещё у себя дома, во дворце правителей Сяньлэ, и теперь кусочков должно быть сто семь.