Книга Вязаное счастье попаданки, страница 106 – Ольга Иконникова

— Но ведь это будет означать, мадемуазель, что вязаных вещей на рынке станет гораздо больше. А это плохо отразится на их цене.

Он совершенно правильно понимал основы ценообразования. И я кивнула, соглашаясь с ним.

— Да, всё правильно, месье! Но более низкая цена сделает их доступными для тех людей, который пока не могут позволить себе их покупать. И ваши доходы вырастут за счет того, что и производить, и продавать вы станете куда больше товара.

— Вы совершенно не разбираетесь в этом, мадемуазель! — сердито прервал меня он. — Это устройство отнимет работу у десятка простых мастеров! И хотя я совершенно уверен, что на самом деле оно вовсе не станет работать и не сможет связать даже самую простую вещь, я всё равно предпочел бы, чтобы ни вы, ни кто-либо другой не вздумали его сделать! Да-да, так и знайте! Не знаю, кто нарисовал вам это, но передайте ему, что он попусту потратил время. Я во всеуслышание запрещаю вам показывать эти рисунки кому-либо еще! Изготавливать вязаные вещи на продажу имеют право только члены нашей гильдии! А если вы решите нарушить этот запрет, я привлеку вас к ответу!

— Нужно просто сжечь эти бумаги! — неожиданно говорит один из мастеров, что толпой подошли к столу. — Дабы они не попали в руки какого-нибудь безумца!

Сначала я думаю, что он просто шутит. Или пытается меня испугать. Но когда я начинаю собирать разложенные на столе листы, месье Мерлен вдруг выхватывает их у меня из рук.

— Ты прав, Карл! Мы должны поступить именно так!

В печи, что стоит в дальней части комнаты, горит огонь. И месье Мерлен устремляется туда и бросает мои рисунки в печь. И когда он делает это, члены гильдии одобрительно шумят. А потом смотрят на меня с торжеством.

— Прогресс не остановить, господа! — говорю я. Мне ужасно обидно, что они столь превратно истолковывают мое желание им помочь. — И сколько бы вы ни запрещали новые способы вязания, они всё равно будут появляться. А эта машина непременно появится — не в Арле, так в другом городе, не во Франции, так в Англии. И если вы не захотите принять это и приспособиться к новым обстоятельствам, вы действительно останетесь без работы.

Я торопливо выхожу на улицу, боясь, что они поступят со мной так же, как поступили с моими рисунками. Оставаться в Арле и дальше нет смысла. Нам нужно ехать в Марсель.

Граф де Сорель

Я провожу в гостинице неделю. Первые три дня я еще отчаянно пытаюсь найти Изабель — расспрашиваю торговцев на улицах того района, где находится дом Лефевров и сам езжу верхом, вглядываясь в лица в толпе. А потом понимаю — ее уже нет в городе.

Она наверняка покинула Париж в тот же день — хотя бы только для того, чтобы случайно не встретиться со мной. Если она слышала всё то, что говорил дядя Жаку, то, должно быть, считает меня чудовищем. Потому что уверена, что с герцогом Альвеном я заодно.

А учитывая, что она не выполнила то обещание, что на себя взяла, она, конечно, думает, что я потребую назад свои деньги. Глупышка.

Я и самому себе не могу объяснить, зачем я ее ищу. Нет, те деньги, что я отдал ей Арле, принадлежат ей. Это не такая уж большая сумма за то, что она сделала для нас с дядей, когда не рассказала правду Лефеврам и предпочла всю вину взять на себя.

Наверно, я просто хочу объяснить ей, что я не знал о дядином замысле. Она должна знать, что я никогда не причинил бы вреда графу Клари. Что я не нападаю на тех, кто слаб и не может ответить. И что я на нее не сержусь.