Книга Вязаное счастье попаданки, страница 114 – Ольга Иконникова

— Это его сиятельство граф де Сорель, — незамедлительно сообщает ей Клодет. — А наша Изабель теперь его жена!

В ее голосе сквозит такая гордость, что я краснею. Наверно, для нее это куда более значимо, чем даже для меня самой. Я родилась и выросла в обществе, которое уже не было сословным, и не испытываю того пиетета перед дворянскими титулами, который испытывают они.

Но если наличие у моего мужа титула так радует их, то я тоже этому рада.

— Вот как? — шепчет Шанталь.

Мне кажется, она просто нам не верит. Потому что в ее системе координат такое просто невозможно.

— Кажется, я должен поблагодарить вас, мадам, за то, что вы давали приют моей супруге и ее семье, — граф отвешивает еще один поклон, теперь уже в сторону Шанталь.

Он прекрасно знает, что нужно сделать, чтобы понравиться женщине, и вот уже наша хозяйка смотрит на него с восторгом.

— О, что вы, ваше сиятельство! Мы с мужем были рады им помочь!

За окном уже поздний вечер, и нам с Арманом нужно отправляться в гостиницу. Но я вспоминаю о том, что нам нужно сделать до отъезда из Арля. И чтобы снова об этом не забыть, я решаю сказать это вслух.

— Арман, мы должны непременно вернуть этот кулон герцогу Лефевру!

И я снимаю с шеи цепочку, которую носила с тех пор, когда начала притворяться дочерью его светлости. Я уже привыкла к ней, и она тоже стала мне дорога, но я прекрасно понимаю, что для герцога это не просто украшение, а то, что связывает его с женщиной, которую он всегда любил. И пусть оно не то, которое носила его супруга Эстель, он-то этого не знает. И наверняка будет счастлив, когда сможет взять его в руки.

Я кладу кулон на стол. Не хочу брать его с собой в гостиницу. Нужно начать всё с нуля. А прошлое оставить в прошлом. Этот медальон будет напоминать и мне, и графу о том, что мы оба наверняка захотим забыть.

Кулон раскрывается, и белокурая девочка — Анаис Бертье — снова смотрит на всех нас. Мне кажется, она упрекает нас за то, что мы пытались обмануть всех с помощью ее портрета. И мысленно я прошу прощения и у нее, и у ее сестры.

Наверно, медальон нужно будет отправить в столицу вместе с письмом, в котором еще раз попросить прощения и у герцога Лефевра. Он хороший человек, и именно перед ним мне особенно стыдно.

— Что это такое, Изабель? — спрашивает Шантель Турнье.

Она показывает рукой на медальон, и эта рука почему-то дрожит. Возможно, нашу хозяйку удивляет то, что у меня вообще оказалась столь дорогая вещь, ведь кулон в виде сердца изготовлен из золота.

Но что-то странное появляется и у нее во взгляде. Она подходит к столу, берет медальон в руки и долго смотрит на изображенную на портрете девочку.

— Откуда это у тебя? — голос ее звучит как-то глухо.

— Лучше не спрашивайте, Шанталь, — я качаю головой. — Эта вещица оказалась у меня случайно, и мне нужно вернуть ее хозяину.

Сказать ей правду я не могу. Да и здесь, в Арле, эта правда вряд ли кому-то нужна.

— А кто ее хозяин, Изабель? — почему-то продолжает допытываться мадам Турнье.

— Герцог Лефевр.

Это-то я сказать могу. Здесь его светлость не знает никто.

— Герцог? — вздрагивает Шанталь, потом бросает на меня почти безумный взгляд, и вдруг глаза ее закатываются, а сама она падает на пол, за секунду лишившись чувств.

— Да что это с ней такое? — спрашивает Клодет и легонько хлопает ее по щекам. — Дай воды, Изабель!