Книга Вязаное счастье попаданки, страница 79 – Ольга Иконникова

Мы стоим довольно далеко от него, и я этому рада. Я понятия не имею, как следует вести себя в присутствии монаршей особы. Хотя этот король ведет себя вполне демократично и, кажется, пребывает в прекрасном настроении — много улыбается, шутит и не спускает с рук милую маленькую болонку с украшенным драгоценными камнями ошейником.

Рядом с его величеством стоят несколько мужчин, которые тоже выделяются из толпы — у них длинные завитые волосы и почти столь же блестящая, как у короля, одежда. Должно быть, это те самые миньоны, о которых я тоже наслышана.

Особенно долго его величество разговаривает с каким-то пожилым вельможей, который подобострастно кланяется. Нам не слышен их разговор, но, судя по всему, придворный благодарит короля за какое-то назначение. И когда его величество отходит от него, тот оглядывает толпу с плохо скрытым выражением собственного превосходства.

И вдруг я слышу за своей спиной насмешливый мужской голос:

— Пока месье Кардонн был просто болваном, он вызывал смех, теперь же, когда он стал болваном влиятельным, он вызывает слёзы.

И слова эти произносятся отнюдь не шепотом. По толпе придворных проходит смешок. Кажется, этот месье Кардонн действительно не пользуется тут любовью.

А я с удивлением смотрю на сказавшего это мужчину. Нужно быть смелым или очень глупым человеком, чтобы решиться на такое. Но, кроме меня, это почему-то никого не удивляет, и когда этот смельчак удаляется из залы вслед за королем, граф де Сорель поясняет:

— Это месье Шико, шут короля. Ему позволено куда больше, чем остальным. Он пользуется безграничным доверием его величества и, как вы могли уже заметить, его язык остер, как шпага.

Я невольно начинаю улыбаться. Это так странно — встретить вдруг наяву людей, о которых ты когда-то читала в книгах.

Граф истолковывает мою улыбку по-другому:

— Поверьте, Изабель, что несмотря на свою должность, месье Шико отнюдь не просто паяц. Многие, кто думали именно так и недооценивали его, за это поплатились. Он очень храбр, и он один из лучших фехтовальщиков при дворе.

О да, это я тоже знаю. А еще я знаю много того обо всех этих персонажах, чего они еще не знают о себе сами. Что Бюсси будет убит графом де Монсоро, Генрих Третий — ярым противником гугенотов монахом-доминиканцем Жаком Клеманом, а Шико, будучи уже шутом Генриха Четвертого, погибнет из-за своей очередной колкой шутки.

Всё это очень грустно, и я выхожу из Лувра в смешанных чувствах. Дворец произвел на меня впечатление, но он отнюдь не похож на те яркие и светлые королевские резиденции, которые я посещала в двадцать первом веке. Он тоже, как и сам Париж, показался мне немного мрачным. Хотя это и не удивительно — слишком много тайн он скрывал, слишком много заговоров в нём затевалось.

— Так что же, Изабель? — спрашивает меня граф, когда мы садимся в карету. — Вы подумали над моим предложением? Вы выйдете за меня замуж?

Возможно, он думает, что посещение королевского дворца должно было подтолкнуть меня к нужному ответу. Он словно говорит, что когда я стану графиней де Сорель, я тоже буду вращаться при дворе, как все эти дамы в красивых нарядах.

Но мы оба знаем, что это не так. Что даже если я стану графиней, его сиятельство, зная о моем настоящем происхождении, не позволит мне остаться в Париже. Он наверняка предпочтет отослать меня в провинцию и забыть обо мне. Но ведь это именно то, что мне и нужно.