Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 239 – Элина Птицына

Должно быть и Лаки что-то такое пришло в голову, потому что, проводив Акулину глазами, он вдруг сказал Лизе:

— Елизавета Львовна, не отвечайте мне сейчас, пообещайте сначала подумать: может быть, вы поедете со мной в Темп? В столице больше возможностей для молодой девушки, для дальнейшего обустройства жизни. И, чтобы дорога вас не смущала, я могу нанять компаньонку, — сказал, и успел уловить как на долю мгновения закаменела девушка. Ощущение мелькнуло и пропало. Похоже, она не доверяет ему даже на долю макового зернышка.

— Подумайте сначала, — почти умоляюще произнес он. — Не отказывайтесь сразу. Вы ведь правы сейчас были в своей речи, хотя и не успели додумать мысль: этот монастырь не место для вас. Вы же чувствуете это, Лиз. И да, вы точны в своих чувствах: он для других. И эти другие пусть думают о себе, а вам надо заботиться о своем будущем.

— И вы, конечно, намерены помогать мне в этом? — безмятежно спросила девушка.

— Я могу предложить вам свою помощь, — осторожно ответил Лэрд. — Но в вашей воле ее принять или отвергнуть. Каким будет ваше будущее, с кем — это только ваше решение, я не имею право навязывать вам свое видение.

— Благодарю, — кивнула Соцкая. — Я обдумаю ваши слова, лир Лэрд.

Почему у него осталось ощущение, что он сделал что-то не так?

За жизнью этой красавицы следят десятки тысяч женщин и мужчин. Дамы мечтают быть на нее похожими. Мужчины восхищаются ей, отдавая дань ее совершенству.

Она добра, милосердна, благонравна, красива, богата… Так кто же тот счастливчик, что назовет ее своей женой?

Островной листок, заметка «Ее зовут Дейран. Просто Дейран»

Проблема наших сказаний в том, что они часто не имеют ничего общего с привычной нам жизнью. Уходя своими корнями в глубь веков, они являют нам образы вовсе фантастические: люди становятся оборотнями, звери принимают человеческий облик, а великаны с легкостью дирижируют теми и другими. Некоторые, с позволения сказать, невеликие умы уверяют, что в сказаниях мы якобы видим чуть ли не отражение реальности доисторического мира. Уверяю вас, это просто художественное преобразование действительности, которая пугала наших предков!

Из лекции профессора истории Кручинского,

читанной для вольнослушателей столичного университета

Краса до венца, а ум до конца.

Народная мудрость

Непонятное что-то творилось с Гангом. Днем было куда легче, а ночью — ночью он стал просыпался то от слез, то от сновидений таких диких, что впору было искать душевника. И, может быть, Ганг даже навестил бы какого-нибудь лекаря втихаря, да понимание того, что от Стойгнева это скрыть не удастся, удерживало от столь неоднозначного визита. И, если сны, в которых он видел Лизу Соцкую, еще можно было объяснить причудами ума стареющего вдовца-холостяка (ох, как эта шутка взбесила бы Берти), то остальные сновидения не укладывались в логику ни на былиночку.

Он бежал по снежной равнине с огромной скоростью, легко отталкиваясь от снега и льда, и это ему нравилось, и он остро чувствовал запах снегов Панциря, и тот приводил его в невыразимый восторг. И от того восторга он еще пуще кидал свое огромное тело вперед — туда, где подо льдом скрывалась вода — ледяная, вкусная, полная жирной рыбы. Хуже всего после таких сновиденьческих похождений было пробуждение — кажется, Ганг чувствовал вкус сырой пищи на губах и оттого был в совершенно отвратительном настроении.