Онлайн книга «Безрассудная»
|
Пэйдин Моя кровь полезна до тех пор, пока остается в моем теле. Мой рассудок полезен только, пока я его не лишилась. Мое сердце полезно, пока оно не разбито. Что ж, похоже, я стала совершенно бесполезна. Мой взгляд скользит по половицам. Один только вид знакомого потертого дерева наполняет меня воспоминаниями, и я стараюсь отогнать мимолетные образы маленьких ножек на больших ботинках, шагающих в такт знакомой мелодии. Я качаю головой, пытаясь избавиться от этих мыслей, несмотря на отчаянное желание остаться в прошлом, ведь настоящее не сулит ничего хорошего. …шестнадцать, семнадцать, восемнадцать… Я улыбаюсь, не обращая внимания на боль, которая пронзает кожу. Нашла. Моя походка неуверенная и скованная, ноющие мышцы напрягаются при каждом шаге по, казалось бы, обычной половице. Я падаю на колени, прикусив язык от боли, и царапаю дерево пальцами, испачканными в крови, которую изо всех сил стараюсь не замечать. Пол, похоже, такой же упрямый, как и я, он отказывается поддаваться. Я бы восхитилась его стойкостью, если бы он не был чертовым куском дерева. У меня нет на это времени. Мне нужно выбраться отсюда. Из моего горла вырывается разочарованный стон, прежде чем я моргаю, глядя на доску и говорю: — Я могла поклясться, что это потайной отсек. Неужели это не девятнадцатая половица от двери? Впиваюсь взглядом в дерево, и с губ срывается истерический смех. Я запрокидываю голову и качаю ей, глядя на потолок. — Чума, теперь я разговариваю с полом, — бормочу я. Еще одно доказательство того, что я схожу с ума. Хотя, у меня нет никого, с кем можно было бы поговорить. Прошло три дня с тех пор, как я вернулась в дом своего детства, преследуемая и почти мертвая. И все же, мои разум и тело далеки от исцеления. Я смогла уклониться от каждого удара королевского меча, но он все равно убил часть меня в тот день после финального Испытания. Его слова резали глубже, чем его клинок, ранили меня осколками правды, пока он издевался надо мной и насмехался, рассказывая о смерти моего отца с улыбкой на губах. «Разве ты не хочешь узнать, кто убил твоего отца?». Дрожь пробегает по позвоночнику, пока холодный голос короля эхом раздается в моей голове. «Скажем так, твоя первая встреча с принцем произошла не тогда, когда ты спасла его в переулке». Если предательство — это оружие, то в тот день король вонзил его в меня, загнав тупое лезвие в мое разбитое сердце. Я тяжело выдыхаю, отгоняя мысли о мальчике с серыми глазами, такими же пронзительными, как меч, которым он проткнул грудь моего отца много лет назад. Пошатываясь, я поднимаюсь на ноги, перемещая вес на половицы, и прислушиваюсь к скрипу, бездумно вращая серебряное кольцо на большом пальце. Все тело болит, кости кажутся слишком хрупкими. Раны, полученные в схватке с королем, были поспешно перевязаны дрожащими пальцами. Из-за них и едва сдерживаемых рыданий, от которых у меня перед глазами все расплывалось, швы получились грубыми. Хромая, я дошла от арены до Лута и пробралась в белую хижину, которую раньше именовала домом, а Сопротивление — штабом, и меня встретила пустота. В тайной комнате не было знакомых лиц, и я осталась один на один со своей болью и замешательством. Я была одна — совсем одна — вынужденная сама приводить в порядок свое тело, разум и истекающее кровью сердце. |