Книга Академия льда и пламени, страница 43 – Энн Шайн

Снизился, направляя борд к Северной стене. Туда, где стояла Башня Ветров — общежитие для стипендиатов. Старая, продуваемая всеми ветрами башня.

Я знал, где её комната. Самый верхний этаж. То самое окно, раму которого она выбила в первый день.

Завис в воздухе напротив её окна, скрытый темнотой и густыми тучами. Расстояние было метров десять. Достаточно далеко, чтобы меня не заметили, но достаточно близко, чтобы увидеть мне.

В её комнате горел свет. Теплый, желтый свет магического светильника.

Она была там.

Лиана сидела на подоконнике, поджав ноги и укутавшись в старый плед. Окно было приоткрыто, впуская ночную прохладу.

Я замер, боясь дышать. Мое сердце пропустило удар, а потом забилось глухо и больно.

Она что-то читала. Толстую книгу в потрепанном переплете, и хмурилась, покусывая кончик карандаша, делала пометки.

Я ждал увидеть слезы. Ждал увидеть раздавленную, униженную девчонку, которой сегодня днем моя невеста сказала, что она грязь, а мои друзья желали ей места в хлеву. Но Лиана вдруг откинула голову назад и рассмеялась.

Я не слышал звука из-за ветра, но видел это. Она смеялась искренне, светло,свободно. Потом она что-то сказала и снова уткнулась в страницы, болтая ногой в шерстяном носке.

Она была такой живой и настоящей.

Лиана сидела в своей убогой конуре, без денег, без титула, без будущего, которое мне пророчили с пеленок. И она была счастливее меня.

Я висел в холодной пустоте ночи, сжав руки в кулаки, и смотрел на этот квадрат желтого света, как путник в пустыне смотрит на мираж.

— Лиана, — одними губами прошептал я.

Ветер подхватил мое слово и унес прочь.

Она не видела меня. Для неё я был частью той тьмы, что окружала её маленький, уютный мир. Мир, в который мне теперь вход заказан.

Разъедающая пустота внутри стала почти физической. У меня было все: золото, власть, родословная длиной в тысячу лет. И у меня не было ничего.

Я хотел подлететь ближе. Постучать в стекло. Увидеть, как расширятся от удивления её синие глаза. Сказать ей... что? «Прости, что я трус»? «Прости, что позволил этой стерве унижать тебя»?

Нет. Я не имел права. Я сделал свой выбор на той аллее.

Она перевернула страницу, поправила выбившуюся прядь волос — тот самый жест, который я запомнил в оранжерее — и улыбнулась чему-то своему.

Я смотрел на неё, словно завороженный, не в силах оторваться. Запоминал этот момент: её профиль, свет лампы в серебристых волосах, спокойствие на привлекательном лице.

— Летай высоко, Вуд, — прошептал я, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Не позволяй нам сбить тебя.

Резко развернул доску, заставляя её заложить крутой вираж, и рванул прочь, в темноту, подальше от света, которого я не заслуживал.

Кира

Утро следующего дня встретило суматохой, от которой даже у меня, привыкшей к шуму пит-лейна, разболелась голова.

Казалось, весь Олвэндж сошел с ума. Адептки носились по коридорам с безумными глазами, обсуждая кружева, корсеты и магические блестки. Парни сбивались в кучки, обсуждая, где достать бутоньерки, которые не завянут к полуночи.

Я сжала в кармане заветный мешочек с дафонами, подаренный мадам Фиорой, и выскользнула из академии, едва дождавшись первого рейсового экипажа в город.

У меня была цель. У меня был бюджет. И у меня было очень мало времени.