Книга Академия льда и пламени, страница 45 – Энн Шайн

— Потому что он холодный. Обычные леди жалуются, что в нем они мерзнут. А магички огня прожигают его насквозь за минуту. К тому же, он не любит швов. Капризный материал. Лежит тут, пылится и место занимает.

Я сорвала бумагу.

Ткань водопадом скользнула вниз.

Это был не просто серый или голубой цвет. Это был цвет грозового неба перед самым штормом. Глубокий, переливающийся от стального к темно-синему. По ткани пробегали едва заметные искры, похожие на далекие молнии.

Она была гладкой, как жидкий металл, и прохладной, как лед.

Я прижала ладонь к шелку. Ткань не отшатнулась, не заморозила меня. Наоборот,она словно прильнула к моей руке, признавая родственную стихию. Моя магия льда отозвалась радостным гулом.

— Идеально, — выдохнула я. — Это то, что нужно.

Старик прищурился своим зеленым глазом.

— Ишь ты. Не морозит? Обычно она кусается.

— Мы с ней договоримся, — я погладила ткань. — Сколько?

— За этот неликвид? — он почесал нос. — Да забирай за полцены. Все равно выкидывать собирался. Только учти, девка: игла в него входит туго. И резать его надо с уважением.

— Я умею обращаться со сложной техникой, — улыбнулась я, доставая мешочек мадам Фиоры. — Заверните. Весь рулон.

Вышла из лавки невероятно счастливой, прижимая к груди тяжелый сверток. Ткань приятно холодила руки через бумагу.

Это будет не платье принцессы. Это будет броня королевы Севера.

Элеонора скупила все серебро и золото города? Пусть. Меня не так легко обойти на трассе!

Я поймала экипаж и назвала адрес академии. Мне не терпелось попасть в оранжерею. Мадам Фиора будет ворчать, что я притащила "какую-то серую тряпку", но я знала: когда мы закончим, Олвэндж содрогнется.

Кира

Комната мадам Фиоры, примыкающая к задней части оранжереи, напоминала логово алхимика-пенсионера. Повсюду пучки сушеных трав, банки с семенами, старые садовые журналы и... неожиданно уютный запах мятного чая и лаванды.

В центре комнаты, расчистив большой дубовый стол от горшков с рассадой, мы развернули мою добычу.

Ткань «Лунная Буря» струилась по дереву, как жидкая ртуть. В свете масляной лампы она казалась то темно-серой, то глубоко-синей, а иногда вспыхивала стальным блеском, словно внутри нитей действительно был спрятан грозовой разряд.

Мадам Фиора провела узловатой рукой по шелку. Её глаза, обычно прищуренные и колючие, сейчас светились почти благоговейным восторгом.

— Где ты откопала это чудо, несносная девчонка? — проворчала она, но в голосе слышалось уважение. — Это же работа мастера Бьорна. Такие ткани не шьют, их укрощают.

— В лавке у старьевщика, — я стояла рядом, скрестив руки на груди, и смотрела на ткань не как на будущую юбку, а как на обшивку гоночного болида. — Он сказал, что это брак. Слишком холодная.

— Брак... — фыркнула старушка. — Дураки. Это шедевр. Ну что ж, Вуд. Давай свои идеи. Только учти: рюшечки и бантики на этой ткани будут смотреться как седло на драконе.

— Никаких рюшечек и бантиков, — твердо сказала я.

Я взяла кусок мела и начала чертить прямо по столу рядом с тканью.

— Смотрите, мадам. Платье должно работать на меня, а не против меня. Основной принцип — аэродинамика. Силуэт — «капля». Максимальное облегание, минимальное сопротивление воздуха.

Фиора подняла бровь.

— А ты точно платье шить собралась?