Книга Академия льда и пламени, страница 48 – Энн Шайн

Элеонора недоверчиво нахмурилась.

— Что?

— Подумай сама, — голос матери стал вкрадчивым, обволакивающим. — Ты красива. Ты безупречна. Ты — само совершенство. Любой мужчина рядом с тобой теряет голову. Ален боится. Он боится, что еслипозволит себе хоть капельку вольности, то не сможет остановиться. Он боится уступить зову плоти до свадьбы и опозорить тебя. Он просто бережет твою честь, Элли. Это высшая форма обожания.

Элеонора закусила губу. Звучало... логично. Приятно. Но внутренний голос шептал, что это ложь.

— Мама, — сказала она тихо. — Я не уверена. Когда мы гуляли... он был таким отстраненным. Мне кажется, Ален действительно во мне не заинтересован. У него в глазах... пустота.

Герцогиня вздохнула, и её лицо на мгновение утратило маску благодушия, став хищным.

— Даже если так, — произнесла она жестко. — Это не имеет значения. Помолвка одобрена обоими родами. Брачный договор почти подписан. Твои чувства или его чувства — это лирика для бедных романов. На кону слияние капиталов и влияние при дворе. Ты станешь герцогиней Ролдэн, Элеонора. Нравится ему это или нет.

— Но я не хочу мужа, который меня терпит! — воскликнула Элеонора. — Я хочу, чтобы он ползал у моих ног! Чтобы смотрел на меня как на совершенство! Мама, сделай что-нибудь! Я хочу, чтобы завтра на балу он принадлежал мне. Полностью. Чтобы он забыл обо всем, кроме меня.

Изабелла задумалась. Она постучала пальцем по подбородку.

— Хорошо. Если ты считаешь, что его нужно подтолкнуть... Есть способ. Но, дочь, ты уверена, что…

— Уверена! — выпалила Элеонора.

Герцогиня, помолчав пару секунд, встала и подошла к своему туалетному столику, исчезнув из поля зрения зеркала, и вернулась, держа в руках маленький флакон из темного стекла.

— Что это? — спросила Элеонора.

— "Дыхание Свободы", — улыбнулась мать. — Редкая алхимическая смесь. Это не приворотное зелье, нет. Привороты оставляют следы, а маги Ролдэнов их почуют. Это... скажем так, эликсир раскрепощения. Он снимает барьеры. Убирает стыд, сомнения, чувство долга. Оставляет только желание. Чистое, первобытное желание.

Элеонора жадно смотрела на флакон.

— Если он выпьет это, — продолжила герцогиня, — то перестанет "держать себя в руках". Ален увидит тебя — самую красивую женщину в зале — и его инстинкты возьмут верх над воспитанием. Он будет твоим, Элли. И он сделает что угодно, лишь бы ты была довольна. Я перешлю его тебе через зеркальный портал. Прямо сейчас. Завтра на балу подлей пару капель ему в бокал. И всё, жди, когда твой дорогой Ален утащиттебя в темный уголок. Разрешаю только поцелуи, не более! Поняла?

— Поняла, мамочка! — просияла девушка, довольно хлопая в ладоши.

Изабелла прижала флакон к стеклу. Элеонора протянула руку. Зеркальная поверхность стала вязкой, как кисель, и холодное стекло флакона скользнуло ей в ладонь.

— Спасибо! — Элеонора просияла, сжимая пузырек.

— Не благодари, — усмехнулась герцогиня. — Просто помни: мы, валь Грэйсы, никогда не упускаем своего. Если мужчина не хочет падать к ногам сам — мы подсекаем ему колени. Действуй, дочка. И пусть этот бал станет твоим триумфом.

Изображение мигнуло и погасло. Элеонора осталась одна. Она поднесла флакон к свету. Темная жидкость внутри переливалась багровым.

— Ты будешь моим, Ален, — прошептала она, глядя на свое отражение. — Хочешь ты того или нет.