Книга Посткарантин, страница 101 – Злата Косолапова

Кузнецов осторожно поставил лампу на старую табуретку и убрал винтовку за спину.

– Ну, на дежурствах всё же лучше стоять, чем падать, – ответил Вебер. – Чего это у вас караулы к Маяковке подбираются? Расширяетесь?

Кузнецов потянулся, раскинув руки в стороны. Затем бодро поёжился и отмахнулся.

– Да ещё чего… Куда уж расти‑то? Вырастешь, так из Кремля нудеть начнут, не знаешь их, что ли? Да чего‑то сброд тут всякий зачастил шляться, вот и понаставили аванпостов. – Кузнецов ухмыльнулся, затем перевёл взгляд на меня. – А это кто? Куда девчонку ведёшь?

– Клиентка, Дим. – Мы с Вебером быстро переглянулись. – На Охотный веду.

– Всё вам на Охотный‑то, а. – Кузнецов подмигнул мне, затем снова повернулся к Веберу. – Ну, веди. Но, Сань, извини. Правила есть правила…

Наёмник пожал плечами, и я перевела подозрительный взгляд с него на Кузнецова, который всё ближе подходил ко мне. Дима остановился и поманил меня пальцем.

– Руки вытяни, детка, – сказал он уже строго. – А то у меня тут всё под отчёт.

Я мгновенно вспомнила Часового и проверку, которую прошла перед тем, как зайти в Тверской.И снова то же самое. Вытянув руки перед собой, я уныло поглядела на свои выпачканные в грязи ногти, выглядывающие из серых перчаток без пальцев.

– Отлично, – сказал Кузнецов, доставая из кармана не сета‑приемник, но что‑то очень похожее на рацию. – Можете проходить. И давайте побыстрее чешите до следующего поста, а то у меня смена сейчас.

– Так точно. – Вебер махнул мне, призывая следовать за ним. – Слушай, Дим. У меня к тебе вопрос, кстати, будет. По поводу Кольта. Хочу с ним увидеться, перетереть по важному делу. Здесь он?

Кузнецов отрицательно качнул головой.

– Эх, Санёк, ты, как всегда, почти вовремя. – Дима хмыкнул. – Завтра он будет. К вечеру уже должны они вернуться.

– А где были‑то?

– Куда‑то на восток уходили, на Авиамоторную. С кем‑то там они торговлю налаживают. – Кузнецов отмахнулся. – Короче, завтра вечерком зайди к нему.

Вебер кивнул.

– Так точно. Ну, бывай, Димка, а то нас там уже Метрополис ждёт.

– Метрополис всегда ждёт, когда не пьёт и не дрыхнет, – хохотнул Кузнецов, почесав за ухом подбежавшего к нему Рекса. – Слышь, Саш, а ты сегодня, получается, здесь ночуешь?

Вебер размял плечи, кивнул.

– Здесь, – ответил он.

– Ну, тогда, если будет минутка, заходи в бар Свёклы, пропустим по рюмашке…

– С удовольствием.

Мы с наёмником направились вперёд по тоннелю.

– Эй, Вебер, а скажи‑ка мне, что всё это значит? – растерянно спросила я, когда мы проходили мимо разведенного на путях костра.

– Что именно?

– Ну. – Я вытянула руки, пошевелила пальцами и снова опустила их. – Проверки эти странные. Часовой меня тоже проверял, мол, вытяни руки, иначе в город не пущу…

– Они смотрят, дрожат твои руки или нет, – многозначительно глядя на меня, сообщил Вебер.

– Проверяют, не наркоманка ли я? Или что?

Вебер посмеялся, качая головой.

– Нет, Машка. Они проверяют, не ешь ли ты человечину часом, – ответил наёмник, и от его ответа у меня внутри всё стянуло. – У каннибалов‑то руки дрожат похлеще, чем у любителей нюхачить.

– О, – обескураженно протянула я. – Даже так…

Ну и гадость. Надо же, а я ведь даже и не догадывалась, в чём дело. Поёжившись, я потёрла ладони друг об друга.

До следующего поста мы с Вебером шли по тоннелю минут пятнадцать. Там нас встретили ребята усталого вида, сидящие у костра и покуривающие папироски. Они с подозрением окинули нас взглядом, что‑то спросилиу Вебера, затем разрешили пройти дальше. Больше нам особо идти не пришлось. Уже совсем скоро в тоннелях начали появляться сколоченные из старых досок палатки торговцев, возле которых кренились телеги и блестели масляные бочки. Мятые коробки были навалены друг на друга, на них были разложены свёрнутые рулоны. На прилавках высились узкие бутылки с каким‑то пойлом, там же лежали куски тканей, отрезки потёртой кожи, детали от различных технических приборов и многое другое. Ближе к Тверской запах машинного масла и плесени сменился на запах жареного мяса и костров. Здесь торговые прилавки были заставлены банками с сахаром и крупой, тарелками с зерном, мешками с картофелем и луком. На деревянных палках по бокам от прилавков висели крючки с мясными тушами, шкурами и мехом. Там же покачивались связки из высушенных растений, грибов и листьев.