Онлайн книга «Возвращение»
|
– Что случилось, Дуняша? – Я к Устинье пошла, как царевич вышел. О чем он сказал, боярин? – Тебя к царице пригласят. Так ты дочек с собой возьми. Пусть в палатах побывают. Царевич Устинье обещал. – Он ей в любви признался, Алеша. А Устя, умничка наша, сказала, что ничего ей не надобно, только бы Фёдора узнать получше. Долг ее родителям повиноваться да жить ей не с долгом придется, с человеком. – Умна у нас дочка. – Ей, Алешенька, весь ум и достался, что на двоих отмерен был. Знаешь, что Ксюха ей сегодня высказала? Мол, Устя только о себе думает! Могла бы и сестру в палаты взять. Подслушивала она, да всего не поняла. А как Устя ей ответила, что вместе они поедут, так Аксинья с цепи сорвалась и поносные речи на государя нашего говорила. – Ты в уме ли, Дуняша? – Я в уме. А вот Аксинью я в палаты не возьму. Злоба ее точит, зависть к сестре. Ляпнет что – вреда не оберемся. – Я из нее дурь-то повыбью! – встопорщил короткую бороду боярин. Длинная у него отрастала, да получалась навроде козлиной. Приходилось стричь ее так, чтобы шею до середины закрывала. Тогда она и вид имела. – Повыбей, муженек. Каша березовая ей только в пользу пойдет. А только и брать я ее пока побаиваюсь. Дури в ней много… ляпнет чего – и стыда не оберемся, и горя. – Справимся, Дуняша. А с Устей ты тоже поговори. Когда удастся ее брак с царевичем, то честью великой для нашего рода будет. Боярыня кивнула: – Поговорю. Позднее. Как она в себя придет, так и поговорю. Боярин кивнул – и отправился на задний двор. Аксинья, говорите? * * * Когда позади осталось не то три, не то четыре улицы, Фёдор придержал коня. Подозвал к себе Истермана: – Руди, тебе сегодня повезло. – Знаю, Теодор. – Никогда так впредь не делай. – Мин жель, когда б я не для тебя старался… Руди уже почти успокоился. Устинья жива, Фёдору она ничего не рассказала, да и что она знать-то могла? Правильно, ничего! Вот ничего Руди и не будет. На первый раз. Наверное. – Знаю. Потому и не гоню от себя. Но еще раз случится – не помилую. Руди согласно кивнул: – Твой приказ – закон, государь. – Вот и не забывай о том, – бросил Фёдор. – Коли позволит царевич слово молвить… Про Михайлу все забыли, а вот он в сторонеот событий не остался. И попросту расспросил холопов! С собой Илья никого не взял, ну так боярыня позаботилась, нужный слушок пустила. – Позволю? – заинтересовался Фёдор. – Устинья Алексеевна от татей сбежала, когда на них медведь напал. Поняла, что другого случая не будет, и в лес кинулась. – Так. – Вышла к Ладоге, а потом и к городу. В пригороде остановилась у одной семьи, весточку домой послала, чтобы по городу в обтрепках не идти, не позориться. – Разумно, – согласился Истерман. – Царевич, не вели казнить, а только отправил бы ты ей ее потерю. Небогаты Заболоцкие, а иголки тонкие, шелк да стеклярус иноземные и, чай, денег стоят немалых? Фёдор согласно кивнул Михайле: – Ты предложил – тебе и выполнять. Денег дам. Сходи в торговые ряды, купи потребное да и отвези боярышне. – А… – А ее потерю мне отдай. Ни к чему мне, чтобы она на Руди гневалась. – Неуж не догадывается она? – Не твоего ума то дело, – рыкнул Фёдор. Михайла хлюпнул носом, утер слезу, скатившуюся из глаза. – Прости, государь. Язык болтливый… – Не догадывается, – снизошел до ответа Фёдор. – Со мной она ни о чем таком не говорила. |