Онлайн книга «Предназначение»
|
Борис кивнул, несколько вопросов задал да и разрешил купцу торговать. Тот поклонился: – Государь, а это, когда позволишь, скромный дар мой. Не побрезгуй, прими… Хлопнул в ладоши, да и внесли слуги ларец небольшой, слоновой кости, изукрашенный хитро́. Купец сам его на пол поставил, сам открыл, показывая, что нет в нем вреда, флаконы одни. Открыл флакон, потом другой… запахи по палате Рубиновой пошли… – Серая амбра, мускус… Устинье бы хоть нос зажать – не сообразила. А потом желудок враз взбунтовался, да так, что она и охнуть не успела. Не бывало с ней такого ранее-то… волхва ж! Ан нет, нашлась и на нее управа, кошка мяукнуть не успела бы, а Устинью на колени бросило, наизнанку вывернуло, едва вышивку успела подставить… теперь только выкинуть ее. Да и не жалко, все одно не умеет она вышивать, держала просто потому, что прилично сие. Купец побледнел, попятился. Борис с трона вскочил, жену подхватил: – Устёнушка! Что ты… – Все хорошо, любый мой, бывает так… Не только Борис все понял, ра́вно и остальные сообразили, в улыбках расплываться начали. Один боярин, второй, там уж и купец сообразил что-то, заулыбался робко, боярин Пущин тишину нарушил: – Государь, никак, радость у нас? Устя лицо на плече у Бориса спрятала от смущения, ресницы опустила, да уши-то не заткнешь. – Непраздна государыня, все верно, боярин. – Радость-то какая, государь! И то… с Маринкой, стервой сухобрюхой, поди, десять лет прожил, как бы не больше, – и никого, а с Устиньей и полугода нет еще, и непраздна уже государыня. И сомнений нет ни у кого, чай, она от царя лишний раз на шаг не отходит, какие уж тут любовники, все напоказ, и ночью вместе они… Радость? Еще какая радость-то! Всем, окромя Устиньи самой, надеялась она до шестого месяца помолчать, пока живот на нос не полезет, так нет ведь! Привезлитут… вонючек! Впрочем, Борис виду не показал, купцу рукой махнул: – Ладно… за весть такую… торгуй беспошлинно год! Купец в благодарностях рассыпался, а Борис жену подхватил поудобнее да и понес в покои свои. Поговорить им надобно было. Шел он по коридору, а за спиной их шум нарастал, по палатам царским словно волна приливная расходилась: непраздна государыня… наследника ждет… царевича. * * * – Устёна, хорошо все с тобой? – Да, Боренька. Не ждала я, что так получится, но все не предугадаешь, чай, не боги мы, люди… – Что ж, Устёна, теперь, когда знают все о тайне нашей, что делать будем? – Прабабушку я попрошу ко мне переехать. Когда не знал никто, мне опасность и не угрожала, а теперь стеречься придется. От клинков ты меня оградишь, а от яда да порчи мы с ней уберечься постараемся. – Словно в осаде, в доме своем! Устя мужа по руке погладила, приобняла легонько. – Боренька, всяко в жизни бывает, потерпеть надобно. Просто потерпеть… Борис и сам понимал, что выхода другого нет, Федора отослать – и то не дело. Друзей надобно близко держать, врагов еще ближе… Сейчас хоть на глазах все, а что они без пригляда начнут делать – Бог весть! – Хорошо, Устёнушка, будь по-твоему. – Боренька, чуть переждать надобно, беда близится, чую, злом по Ладоге тянет, вода о плохом шепчет… Скоро все устроится, а покамест стеречься будем. Борис кивнул мрачно. Все они понимали, только выбора покамест не было, ждать придется. Ждать, наблюдать, врагу зубы ядовитые вырывать, уж части нет, а что-то и осталось. Ничего, с Божьей помощью дело и сладится, ребенок еще родиться не успеет. |