Книга Она и зверь. Том 2, страница 18 – Maginot

Но в сердце Териода все равно поселилось сомнение. Почему она так спокойна? Возможно, в ее жизни нет ничего настолько важного, что могло бы пошатнуть это безмятежное равнодушие?

Териод совершенно не понимал Астину. Она заявляла, что не жалеет его, но помогала. Утверждала, что поддерживает, но не замечала одиночества монстра, живущего в нем. Каждым словом напоминала, что однажды уйдет, но в отчаянные моменты проявляла особенную нежность. И всякий раз, когда он, обманутый этой добротой, переступал границы, она безжалостно его отвергала.

«Она не понимает глубины моих страхов», – думал он, и эта эгоистичная мысль заставила его глубоко вздохнуть. Неужели ему, точно ребенку, захотелось покапризничать перед ней?

Эрцгерцогиня и так относилась к его недостаткам куда терпимее, чем следовало ожидать. Требовать большего было бы грубо. Но совесть Териода, по-видимому, испарилась вслед за монстром внутри него. Поддавшись импульсу, он выпалил:

– Тогда в чем ваша слабость?

Астина посмотрела на него непроницаемым взглядом, и Териод тотчас почувствовал себя голым.

– Не думаю, что вам следует это знать, – ответ ее прозвучал резко. Обычно в такие моменты Териод тут же извинялся и отступал, но в этот раз уже отброшенный стыд не спешил возвращаться. Териод продолжал упрямиться, словно ребенок.

– Вы знаете все мои тайны, мы супруги, так разве нам не следует быть честными друг с другом? – Его голос дрожал, а доводы звучали нелепо, но он не останавливался. Астина слегка опешила от несвойственного эрцгерцогу поведения. Ее взгляд потеплел, будто в его непреклонности она увидела тень кого-то из прошлого. Лунный свет, озаряющий комнату, подталкивал их обоих к признаниям, которые они обычно держали при себе.

Глядя на Териода, Астина горько улыбнулась:

– Я дурочка, ослепленная чувствами, – тихо сказала она.

– Не знаю никого более рационального, чем вы, – возразил он, искренне удивленный ее словами.

– С незначительными людьми – да.

– Я видел вас лишь в холодном строгом образе. Значит, все мы для вас незначительны?

Астина молчала, ее взгляд оставался непроницаемым. Териод продолжил:

– Так кто же пробудил в вас эти чувства?

– Вы. – Ее ответ, точно гром среди ясного неба, поразил Териода. Но тут же, с мягкой улыбкой, онадобавила: – И вы переходите границы.

Раздосадованный этим Териод в глубине души понимал: резкость Астины не была грубостью. То, что он обнажил перед ней все свои слабости, не обязывало ее открываться в ответ. Они не были близки настолько, чтобы он мог требовать от нее подобной откровенности. Они стояли друг напротив друга, как прежде, разделенные невидимой пропастью.

Для Териода Астина незаметно стала частью его мира, якорем, удерживающим его человеческую сущность. Проклятие, тяготеющее над ним, могло развеяться или остаться навсегда, но это уже не имело значения. Без нее он не мог быть человеком. Она видела его уязвимости, помогала управлять эрцгерцогством. Он не представлял своей жизни без нее – не в романтическом смысле, но в куда более глубоком.

Теперь он понял. Когда Астина говорила, что уйдет, его сердце сжималось от разочарования. Ему была ненавистна сама мысль, что для нее он лишь один из многих. Несмотря на все пережитые потери, монстр внутри него все еще боялся боли. Ее холодная готовность покинуть его казалась предательством, хотя разум твердил, что она имеет на это право.