Онлайн книга «Мой генерал»
Очень хотелось есть, и она с удовольствием думала о сухой колбасе и банке с кофе. Нужно завтра сходить в ближайший магазинчик, купить йогуртов, сыру и серого деревенского хлеба, наверняка здесь есть. Ореховая дверь открылась и закрылась. Кто-то вышел и пристроился на ту же лавочку, но с другой стороны. Откуда-то взялась толстая пыльная кошка, посмотрела на Марину вопросительно, зачем-то лизнула лапу и стала тереться о Маринины светлые брюки, оставляя на них клоки шерсти. — Ты что? — спросила у нее Марина и стала отряхивать шерсть. — Разве не видишь, у меня ничего нет! Бедная, бедная, голодная киса! — Не верьте ей, — посоветовали с другого конца лавочки, — она не бедная и не голодная. Марина посмотрела вбок и обнаружила неподалеку спортивные штаны непередаваемо-павлиньей расцветки. — Бедная и голодная. — Она погладила пыльную кошачью башку и снова неодобрительно покосилась на штаны. — Я только что скормил ей остатки рыбы. Я сегодня, знаете ли, опять ловил. — Ловить мальков в луже — гнусно. — Я же не глушу их динамитом. После чего они уставились друг на друга. Кошка вопросительно мяукнула, не понимая, почему Марина перестала ее гладить. — Здрасте, — неожиданно поздоровался тип в цветастых штанах. — Добрый вечер, — с ходу откликнулась привыкшая быть вежливой Марина. — Вы только меня не перебивайте, — быстро сказал он, — меня зовут Федор Федорович Тучков. Можно просто Федор. Я из Москвы. А вы Марина, да? — А почему я не должна вас перебивать? — Потому что я никак не могу сказать вам, как меня зовут, вы все время перебиваете. — А зачем мне знать, как вас зовут? Он вздохнул, полез в карман и достал сигареты. — Так принято, — подумав, объяснил он, — мы с вами отдыхаем в одном санатории и даже сидим за одним столом, так что нам придется как-то называть друг друга. — Вряд ли нам придется как-то друг друга называть, — отчеканила Марина, — зачем? Очень уж он ей не нравился, с его брюшком, гавайской рубахой, цветастыми штанами и сладкой улыбкой на круглой физиономии. Ей-богу, Геннадий Иванович, будущая звезда теннисного спорта, и то лучше! — Я вас… раздражаю? — смиренно спросил Федор Федорович Тучков. — Раздражаете, — призналась Марина. — Почему? Не могла же она сказать про рубаху и брюшко! — Не знаю. Я не люблю никаких курортных знакомств. — Ну, на курорте никаких знакомств, кроме курортных, быть не может. — Я никаких не хочу. — Тогда вам надо было ехать на заимку. — Куда?! — В тайгу, — сказал он равнодушно, — на заимку. Лес, а в лесу избушка — это заимка и есть. Или вы сибирских писателей не читали — Астафьева, Липатова? Марина смотрела на него во все глаза. Он курил, кошка терлась о его штанину, поглядывала вопросительно. — Завтра, — пообещал Федор Федорович кошке, — завтра опять наловим. Ты полведра рыбы съела, хватит, совесть надо иметь! Ореховая высоченная дверь отлетела, бахнулась в штукатурку, и на площадку выскочила мятежная профессорская внучка Вероника — шорты, маечка, кепочка козырьком назад, темные очки, и на плече стильный до невозможности чехол с ракетками. Выскочила, уронила ключи, засмеялась, завертелась, нагнулась и толкнула попкой Марину. Та неодобрительно подвинулась на лавочке. — Федор, не желаете ли партию? — дурашливо спросила Вероника. — Дед сказал, что не пойдет. И курить, между прочим, вредно. Минздрав давно предупреждает! — Какая еще партия! — перепугался Федор Федорович. — Что вы, Вероника! После сытного ужина я только и могу, что греть на солнце свои старые кости! Вероника закинула за спину чехол и поставила на лавочку безупречную ногу в безупречной кроссовке. Загорелое, упругое, аппетитное и черт знает какое бедро оказалось прямо под носом у Федора Тучкова. — За ужином вы ничего не ели, не врите. Пили чай и больше ничего. — Точно, — признался Федор, косясь на бедро, — экая вы наблюдательная молодая особа! — Что за жаргон! Вы что, учитель русской словесности? — Вот и нет! — глупо захихикав, сказал испытуемый бедром Федор Тучков. — Вот и не угадали! Из-за этого глупейшего хихиканья, а также из-за того, что он моментально пошел туда, куда манила его Вероника, подобно всем известному бычку на веревочке, Марина прониклась к нему еще большим презрением и отвращением, если только это было возможно. — А кто? — Чиновник, — покаялся Федор, — чиновник в министерстве. — Коррумпированный? — Э-э… боюсь, что нет. — Тогда что с вас взять, — заключила Вероника, сняла ногу с лавочки и пристроилась рядом с Мариной, обдав ее запахом вкусных духов. — Давайте, — приказала она, — рассказывайте. Марина молча смотрела на нее, но профессорскую внучку было не так-то просто сбить с толку. — Что вы смотрите? — спросила она и окинула себя взглядом. — У меня что, ширинка расстегнута? Или лифчик выпал? Федор, посмотрите, сзади у меня все в порядке? Лифчик не волочится? Федор хрюкнул и с некоторой заминкой сообщил, что сзади у нее все в порядке. — Ну тогда рассказывайте! — Что? — Как что?! Про труп рассказывайте! — О господи, — выговорила Марина, стряхнула пепел с сигареты и поднялась. — Я должна идти. Спокойной ночи. Но она даже предположить не могла, насколько трудно сбить с толку профессорскую внучку! — Никакой спокойной ночи! Сначала вы нам расскажете про труп, а потом будет спокойная ночь! Мы вас не отпустим! Правда, Федор? Не отпустим же? И тут она цепкой лапкой ухватила Марину за брюки. Кошка мяукнула вопросительно. Марина усмехнулась и шагнула прочь, но нахальная девчонка не отпускала брюки. — Отпустите. |