Онлайн книга «Соло на ундервуде. Соло на IBM»
|
Жду. Проходит неделя. Вторая. Звоню ему: – Бандероль мою получили? – Ах да, получил. – Ну и что же там интересного? – Ничего. Иосиф Бродский (на книге стихов, подаренной Михаилу Барышникову): «Пусть я – аид, а он – всего лишь – гой, И профиль у него совсем другой, И все же я не сделаю рукой Того, что может сделать он ногой!» О Бродском: «Он не первый. Он, к сожалению, единственный». У Бродского есть дружеский шарж на меня. По-моему чудный рисунок. Я показал ему своему-американцу. Он сказал: – У тебя нос другой. – Значит надо, говорю, сделать пластическую операцию. Помню, раздобыл я книгу Бродского 64 года. Уплатил как за библиографическую редкость приличные деньги. Долларов, если не ошибаюсь, пятьдесят. Сообщил об этом Иосифу. Слышу: – А у меня такого сборника нет. Я говорю: – Хотите, подарю вам? Иосиф удивился: – Что же я с ним буду делать? Читать?! Бродский: – Долго я не верил, что по-английски можно сказать глупость. Бродский о книге Ефремова: – Как он решился перейти со второго абзаца на третий?! Бахчаняна упрекали в формализме. Бахчанян оправдывался: – А что если я на содержании у художественной формы?! Реклама фирмы «Мейсис». Предложение Бахчаняна: «Светит Мейсис, светит ясный!..» Заговорили мы в одной эмигрантской компании про наших детей. Кто-то сказал: – Наши дети становятся американцами. Они не читают по-русски. Это ужасно. Они не читают Достоевского. Как они смогут жить без Достоевского? На что художник Бахчанян заметил: – Пушкин жил, и ничего. Бахчанян: «Гласность вопиющего в пустыне». Как-то раз я сказал Бахчаняну: – У меня есть повесть «Компромисс». Хочу написать продолжение. Только заглавие все еще не придумал. Бахчанян подсказал: – «Компромиссис». Бахчанян предложил название для юмористического раздела в газете: «Архипелаг Гуд Лак!» Шел разговор о голливудских стандартах. Вагрич Бахчанян успокаивал Игоря Гениса: – Да что ты нервничаешь?! У тебя хороший женский рост. Бахчанян пришел на радио «Свобода». Тогда еще работали глушилки. Бахчанян предложил: – Все это можно делать заранее. Сразу же записывать на пленку текст и рев. Представляете какая экономия народных денег! Бахчанян говорил, узнав, что я на диете: – Довлатов худеет, не щадя живота своего. Бахчанян говорил мне: – Ты – еврей армянского разлива. Была такая нашумевшая история. Эмигрант купил пятиэтажный дом. Дал объявление, что сдаются квартиры. Желающих не оказалось. В результате хозяин застраховал этот дом и поджег. Бахчанян по этому случаю выразился: «Когда дом не сдается, его уничтожают!» Владимир Яковлев – один из самых талантливых московских художников. Бахчанян утверждает, что самый талантливый. Кстати, до определенного времени Бахчанян считал Яковлева абсолютно здоровым. Однажды Бахчанян сказал ему: – Давайте я запишу номер вашего телефона: – Записывайте. Один, два, три… – Дальше. – Четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять… И Яковлев сосчитал до пятидесяти. – Достаточно, – прервал его Бахчанян, – созвонимся. Как-то раз я спросил Бахчаняна: – Ты армянин? – Армянин. – На сто процентов? – Даже на сто пятьдесят. – Как это? – Мачеха у нас была армянка… Вайль и Генис ехали сабвеем. Проезжали опасный, чудовищный Гарлем. Оба были сильно выпившие. На полу стояла бутылка виски. Генис курил. Вайль огляделся и говорит: – Сашка, обрати внимание! Мы здесь страшнее всех! Козловский – это непризнанный Генис. Генис написал передачу для радио «Либерти». Там было много научных слов – «аллюзия», «цензура», «консеквентный»… Редактор Генису сказал: – Такие передачи и глушить не обязательно. Все равно их понимают лишь доценты МГУ. Кто-то сказал в редакции Генису: – Нехорошо, если Шарымова поедет в типографию одна. Да еще вечером. На что красивый плотный Генис мне ответил: – Но мы-то с Петькой ездим и всегда одни. Наш босс пришел в редакцию и говорит: – Вы расходуете уйму фотобумаги. Она дорогая. Можно делать фото на обычном картоне? Генис изумился: – Как? – Очень просто. – Но ведь там специальные химические процессы! Эмульсионный слой и так далее… Босс говорит: – Ну хорошо, попробовать-то можно? Как-то Сашу Гениса обсчитали в бухгалтерии русскоязычной нью-йоркской газеты. Долларов на пятнадцать. Генис пошел выяснять недоразумение. Обратился к главному редактору. Тот укоризненно произнес: – Ну что для вас пятнадцать долларов?.. А для нашей корпорации это солидные деньги. Генис от потрясения извинился. Генис и злодейство – две вещи несовместимые! Загадочный религиозный деятель Лемкус говорил: – Вы, Сергей, постоянно шутите надо мной. Высмеиваете мою религиозную и общественную деятельность. А вот незнакомые люди полностью мне доверяют. Загадочный религиозный деятель Лемкус был еще и писателем. Как-то он написал: «Розовый утренний закат напоминал грудь молоденькой девушки». Говорю ему: – Гриша, опомнись. Какой же закат по утрам?! – Разве это важно? – откликнулся Лемкус. Лемкус написал: «Вдоль дороги росли кусты барышника…» И еще: «Он нахлобучил изящное соломенное канапе…» |