Онлайн книга «1977. Кошмар Чапелтауна»
Выдуманная фотография. Надену что-нибудь красивое… В Брэдфорде я пересел с одного поезда на другой, идущий в Лидс. Я сел в очередной поезд, и он медленно пополз через ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад: Ад. В Лидсе я побежал сквозь черный дождь по Борлейн, спотыкаясь, по району, спотыкаясь, на Бриггейт, падая, в «Книжечки для взрослых у Джо». – «Горячая сперма»! Старые выпуски есть? – У двери. – У вас есть все номера? – Не знаю. Посмотрите. Стоя на коленях, перебираю стопку, откладываю двойные экземпляры в сторону, отбирая выпуски за каждый месяц, хватаясь за пластиковые обложки. – Это все? – Может, еще в подсобке что есть. – Они мне нужны. – Хорошо, хорошо. – Все до одного. Джо пошел в подсобку, а я остался стоять в ярко-розовом сиянии. Мимо магазина под дождем проезжали машины. Между полками ходили мужики, искоса посматривая на меня. Джо вернулся с шестью или семью журналами в руках. – Это все? – С теми, что у тебя, наверное, да. Я посмотрел на прилавок, там было экземпляров тринадцать-четырнадцать как минимум. – Он до сих пор выходит? – Нет. – Сколько с меня? Он хотел было взять у меня журналы, но потом спросил: – Сколько у тебя получилось? Я пересчитал их, роняя, поднимая. Наконец я сказал: – Тринадцать. – Восемь сорок пять. Я подал ему десятку. – Пакет нужен? Но меня уже и след простыл. На рынке, в туалете, за закрытой дверью кабинки, на полу, раздирая пластиковые обертки, прорываясь через страницы, через картинки и фотографии, фотографии задниц и сисек, промежностей и клиторов, волосатых частей, грязных частей, кровавых, кроваво-красных частей, пока не кончил – не кончил желтыми частями. Вот из-за этого гибнут люди. Вот из-за этого люди. Вот из-за этого. Я стоял в очередной телефонной будке и набирал номер. – Джорджа Олдмана, будьте любезны. – Кто спрашивает? – Джек Уайтхед. – Минуточку. Я стоял в будке и ждал. – Мистер Уайтхед? – Да. – Кабинет заместителя начальника полицейского управления Олдмана больше не принимает звонков от представителей прессы. Будьте добры, позвоните инспектору Эвансу по телефону — Я бросил трубку. Меня вырвало на стену телефонной будки. Лежа на кровати, на постели из бумаги и порнографии и молясь, телефон звонил, и звонил, и звонил, дождь за окнами шумел, и шумел, и шумел, ветер сквозь рамы дул, и дул, и дул, в дверь кто-то стучал, и стучал, и стучал. – А как же наш Юбилей? – Он закончился. – А как же прощение и отпущение грехов, конец раскаянию? – Я не могу простить того, чего я даже не знаю. – А я могу, Джек. Я должна. Телефон звонил, и звонил, и звонил, а она все еще лежала рядом со мной на кровати. Я приподнял ее голову, чтобы освободить свою руку и встать. Я пошел босиком к телефону. – Мартин? – Джек? Это Билл. – Билл? – Господи, Джек. Где ты был? Тут такая свистопляска пошла. Я стоял в темноте и кивал. – Выяснилось, что та мертвая проститутка из Брэдфорда – подружка Фрейзера, черт ее побери. И что задержали они именно его. Я оглянулся на кровать, на нее, все еще лежащую на кровати. Джейн Райан, читай Дженис. Билл продолжал: – Потом оказалось, что на адрес Брэдфордского отделения пришло письмо от Потрошителя, но они никому о нем не сказали, в том числе и Олдману. Они, сволочи, просто пошли и опубликовали его в утреннем выпуске, а потом продали его в «Сан». [29] Я стоял в темноте. – Джек? – Вот дерьмо, – сказал я. – Целое море дерьма, родной. Давай, собирайся в редакцию. Я оделся на рассвете, оставив ее в кровати. Спускаясь по лестнице, я посмотрел на часы. Они остановились. Я вышел из дома, пошел в пакистанскую лавку на углу и купил сегодняшний «Телеграф и Аргус». [30] Сел на низкий бордюр, прислонившись спиной к живой изгороди, и стал читать: ПОТРОШИТЕЛЬ НАПИСАЛ ОЛДМАНУ ПИСЬМО? Вчера утром редакция газеты «Телеграф и Аргус» получила письмо (см. ниже) от человека, утверждающего, что он – «Йоркширский Джек-Потрошитель». Информация, полученная из надежных источников в правоохранительных органах, и анализы, проведенные независимыми экспертами, дают нам, сотрудникам газеты «Телеграф и Аргус», основания верить, что письмо – подлинное и не единственное, которое послал этот человек. Однако мы, сотрудники газеты «Телеграф и Аргус», считаем, что британский народ имеет право на собственное суждение. Из ада. Дорогой Джордж, Мне очень жаль, но по понятным причинам я не могу назвать своего имени. Я – Потрошитель. Пресса провозгласила меня маньяком, но ты не разделяешь их мнения. Ты сказал, что я умный, и ты знаешь, что это правда. Ни ты, ни твои ребята понятия не имеете, что делать. Та фотография в газете привела меня в ярость, как и вся писанина о том, что я должен убить себя. Не дождетесь. У меня много дел. Моя цель – освободить улицы от шлюх. Единственное, о чем я сожалею, – это насчет той девчонки, Джонсон. Я не знал, что она в тот вечер поменяет маршрут, но я же вас и этого ХХХХХХХХХХХХХХХ из «Поста» предупреждал. Ты говоришь, их уже пять, но в Брэдфорде тебя ждет сюрприз, так что пойди, поищи. Предупреди блядей, чтобы не совались на улицы, потому что я чувствую, что скоро мне захочется снова. А девочку жалко. |