Онлайн книга «Дождь из высоких облаков»
|
Хотел еще что-то сказать, но покосился на жену и промолчал – может, чтоб не вызвать ее слез... На пустой платформе «Соколово» сидел и скулил фокстерьер. Мелкий дождь собачьей тоске не мешал, а придавал содержания. Но грохот электрички преобразил пса в одну секунду. Он заметался по сторонам, залаял в предчувствии громадного счастья. Надежда вышла из вагона, раскрыла зонтик, и в тот же миг из мороси с заливистым лаем выскочил к ее ногам Граф. Он присела, обняла собаку, заговорила радостно: – Ты меня встречаешь, Граф! Почувствовал! Ах ты, мой родной пес! Соскучился по маме, да? Долго не приезжала? Пес трясся от возбуждения, взвизгивал и мазал грязными лапами кожаный плащ. Из темноты выступил отец в гремящем мокром дождевике и с длинной палкой. – Ушастый все вечерние электрички встречает, – доложил он. – Каждый день сюда ходим... А ты сегодня даже с зонтиком! Надежда поцеловала очень сдержанного на ласки отца, свернула свой зонтик и взяла пса на руки. – Ты на лапы-то его посмотри! – Ничего, отмоемся! Потом, на даче, уже отмытый, Граф сидел на коленях Надежды, положив голову на стол, – ужинали втроем. – Ты мне Швырева привезла? – вспомнил отец. – В следующий раз обещали. Но зато нашла Маркеса. – Уже хорошо... «Осень патриарха»? – Нет, «Сто лет одиночества». – Это я читал... Но еще раз не помешает. – Пап, ты, может, переберешься домой? – безнадежно попросила она. – И сам будешь ходить в библиотеку... – Перебраться? – вдруг спросил тот. – Надо подумать... – Хотя бы на осень, пап. А то в деревне холодно, сыро. – Что мне – холодно? – В городе зимой лучше, печь не нужно топить! – Печь топить – хорошо... – А снег чистить? Когда заметет? – Я ведь знаю, отчего ты меня уговариваешь, – не глядя на дочь, прямо сказал старик. – Тебе одной тоскливо в квартире сидеть. – Тоскливо, пап... – Поэтому дома не ночуешь? Вопрос прозвучал довольно резко и неожиданно, Надежда насторожилась. – Как ни позвоню ночью, так нет... – после паузы продолжал отец. – А почему ты звонишь ночами? Не спится? – Кому не спится, так это тебе. И где только носит? Или прячешься от кого-то? Телефон вечно выключен. – Скорее от себя, пап... – Все еще развязаться не можешь? С этим? – Он кивнул на телевизор. – С военным корреспондентом? – Давно развязалась... – Что же он звонит? – Кому? Тебе? – Мне, мне! Сегодня опять спрашивал... – Игорь Александрович постучал вилкой по столу. – Надежда! Не смей уводить чужого мужа из семьи! Я тебе не раз уже говорил: как ты поступишь с его женой, так поступят и с тобой. Надежда обняла собаку, села рядом с отцом и положила голову ему на плечо – он даже не посмотрел в ее сторону, однако гнев угас. – Папа... у меня две новости. – Ну? – Я увольняюсь из Останкино. – Из-за него? – сурово свел он брови. – Нет, по собственному желанию. Иван тут ни при чем. – Достойное место нашла? – Да, очень достойное. – Не поднимая головы, Надежда искоса посмотрела на отца. – Наверное, скоро выйду замуж. – «Наверное, скоро...» – передразнил он. – Значит, не выйдешь. – Выйду, пап, назло всем! Он и бровью не повел – сидел, устало положив руки на стол. – Почему же ты не спрашиваешь за кого? – поторопила его тяжкие думы Надежда. – Знаешь, ты уже в таком возрасте, когда мне все равно за кого, – буркнул тот. – Лишь бы от твоего замужества никто не пострадал. – На сей раз никто не пострадает, клянусь! – невесело рассмеялась дочь. – Что же ты одна приехала? – не сразу продолжил отец. – Где он? – Кто? – Капитан твой. – Капитан, наверное, воюет, – помолчав, нехотя предположила она. На мгновение тень омрачила лицо Игоря Александровича. – Почему опять «наверное»? Что за речь у вас? Ничего точно и определенно сказать не можете! А какова речь, таковы и мысли! – Потому что я ничего о нем не знаю, – грустно объяснила Надежда. – С памятного апреля даже не позвонил. В общем, я тебе давно хотела сказать... Мы расстались с Андреем. – Как это – расстались? – возмутился тот. – Ну, знаешь! – Я его прогнала, пап. И сделала это по глупости. Надо было потерпеть, спрятать свое самолюбие. Теперь близко локоть... – Погоди, за кого же ты собралась? – За другого. Отец долго молчал, мрачнея как грозовая туча. – Тьфу... – сказал наконец. – Бестолковщина... Встал, включил свет над верстаком в углу, взял наждачку и принялся шлифовать загнутый конец посоха, тем самым показывая, что разговор окончен. – Пап, ты будешь доволен моим выбором, – напомнила о себе Надежда. – И не сердись... Илюшу Сердюка помнишь? Он взглянул на дочь из-под бровей и недовольно отвернулся. – Хоть за черта лысого. – Пап, ну ты же понимаешь. – Ей хотелось помириться. – Мне двадцать семь. Сам говорил, давно пора рожать... Я знаю, тебе Андрей понравился. Но его нет! А потом, у него такая служба... Каждый день сиди и думай... Отец вроде бы смягчился. – Он где служит-то? – спросил будто между прочим. – В каком-то спецназе... – Так он, может, на задании? Чудо ты в перьях! – Не знаю... Он как ты, пап. Ничего не рассказывает. И все время молчит! – Значит, настоящий мужик... – Но я его уже прогнала... – А если явится? Вот когда локти покусаешь! – Не явится, пока не кончатся все войны. А они никогда не кончатся... – Значит, найди! И в ножки поклонись! Прогнала она! – Где же его найти, пап? Сам подумай!.. Я даже фамилии его не знаю! И вообще ничего... – Ну, раз так, иди за голодного! – За кого? – изумилась она. Отец на минуту оставил наждачку, поправил волосы под ремешком. – Ты знаешь, Илюша Сердюк книжками на Арбате торговал... – Я это помню... Ну и что? |