Онлайн книга «Надежда "Дерзкого"»
|
– Равняйсь! Мистер Таер, выровняйте строй. – Есть, сэр. – Смирно! – скомандовал я. – Вольно. Я не потерплю безобразий на корабле. Работы по ремонту сверхсветового двигателя временно отменяются. – По строю пронесся глухой ропот. Я подождал, пока все замолчат, и продолжил: – И будут возобновлены, лишь когда полностью наладится дисциплина. – Черт побери, – пробормотал кто-то. – Кто разговаривает в строю?! – Воцарилось гробовое молчание. – Я спрашиваю, кто? – Я, – признался Друкер. – Два дня карцера! Явиться туда немедленно и ждать у входа по стойке «смирно»! – Есть, сэр, – после некоторого колебания ответил Друкер и вышел из столовой. – Я не допущу халатного отношения к дежурствам и нарушения субординации! Хотите ремонтировать двигатель – неукоснительно соблюдайте дисциплину. – Разрешите обратиться, сэр? – Это была мисс Бартел ь. – Разрешаю. – Двигатель готов к испытаниям, сэр. Можно приступать? – Нет. – Возразить никто не решился, но всеобщее возмущение витало в воздухе. Было ясно, что еще немного – и произойдет взрыв. Но я не прислушался к голосу разума. – Оставайтесь на местах, пока я не закончу свой ужин, а потом возвращайтесь к своим обязанностям. – И я направился к своему столу. Еды у меня в тарелке почти не осталось, но я нарочно тянул время, маленькими порциями отправлял в рот овощи, так же не спеша пил кофе. Потом наконец приказал: – Мистер Таер, отпустите экипаж. Мистер Дакко, отведите в карцер мистера Друкера. – Я не поднимал головы от чашки, пока экипаж не покинул столовую. Миссис Ривс, моя соседка по столу, за это время не проронила ни слова. После ужина я сразу отправился на мостик. Вахтенным был Касавополус. На рассказ о случившемся он демонстративно не отреагировал, хотя и не выказал ни малейшего презрения, как это бывало прежде. И не только презрения! Вообще ничего. Он относился теперь ко мне ни плохо, ни хорошо. Просто никак, если можно так выразиться. После долгого молчания он равнодушно бросил: – Это лишь отсрочит неизбежное. – Возможно, – ответил я, полагая, что он имеет в виду бунт. Но он говорил о другом: – Двигатель запустить не удастся. И тогда они атакуют меня вопросами, на которые я не смогу ответить. – Знаю, – Слава Богу, под неизбежным он не имел в виду мое смещение с должности. С этой мыслью я пошел к себе в каюту. Моральный дух экипажа падал. Еще немного – и разразится гроза. Но я ничего не предпринимал. Первыми я выпустил из карцера Деке и Жанну, сделав им строгое внушение, а на следующий день – Друкера. Но уже через несколько часов Филип привел Друкера ко мне. – Он нарушил субординацию, сэр! – Точнее, мистер Таер! – Мистер Бранстэд сказал, что растения требуют более частой поливки, особенно помидоры, которые начали вянуть. И я поручил это дело мистеру Друкеру, а он посоветовал мне… – Что же он вам посоветовал? – Пожалуйста, сэр, – взмолился Филип, – не заставляйте… – Отвечайте! – Есть, сэр. Он посоветовал мне засунуть помидоры вам… ну… в задницу. – Лицо Филипа пылало то ли от злости, то ли от едва сдерживаемого смеха. – Что вы на это скажете, мистер Друкер? – Я перевел взгляд на рядового. – Ничего, – ответил он, отведя глаза. – Два месяца карцера! Гардемарин, проводите мистера Друкера. Через несколько минут Филип вернулся и доложил: – Он в карцере, сэр. – Доложил официальным тоном, избегая моего взгляда. – Хорошо. – Надо найти ему замену на вахте в отделении гидропоники. – Знаю. – Почти не осталось людей… – Вы свободны, – оборвал я его. Отдав честь, Филип вышел. Я не замедлил вызвать Уолтера Дакко, вручил ему пистолет и приказал сопровождать меня вниз на третий уровень. – Прикройте меня, – сказал я ему у входа в четвертую секцию. – Что вы собираетесь делать, сэр? – изумился Дакко. – Хочу вывести Клингера. – Я набрал код замка на панели, открыл дверь и крикнул: – Клингер! Появился грязный, растрепанный Акрит и, глядя на меня без всякого интереса, сообщил: – Наверно, он в комнате отдыха или просто где-нибудь шляется. – Позовите его. Вскоре передо мной предстал Клингер – осунувшийся, небритый, с темными кругами под глазами. – Помните, что вы мне тогда говорили? – Что говорил? Вам? – Об искуплении вины, – напомнил я. – Ох, Боже мой! Конечно же помню! – Он бухнулся передо мной на колени. – Пожалуйста! – Выходи. Он обалдел от счастья, замешкался, но тут же выскочил в коридор. – У вас будет статус ученика матроса. И никаких прав. – Хорошо, сэр! Есть, сэр! – Помните, это ваш последний шанс. Другого не будет. При первом же нарушении дисциплины я казню вас на месте. – Согласен, сэр! Я больше не причиню вам неприятностей! Честно! Я буду… – Вы замените мистера Друкера в отделении гидропоники. Мистер Дакко, отведите его на склад и выдайте обмундирование. – Есть, сэр. Правильно ли я поступил? Добросовестного матроса посадил в карцер, а мятежника выпустил на свободу. И все это ради дисциплины. * * * – Огонь! – Я смотрел на экран, где лазеры «Дерзкого» уничтожали металлолом, выброшенный из верхнего шлюза и служивший в качестве цели. Через несколько секунд куски металла раскалились докрасна и расплавились. – Сейчас лучше, – похвалил я стрелков. – А теперь практикуйтесь на тренажерах. – Отключив лазеры, я поставил их на предохранители и заблокировал шифром. Обычно на кораблях экипаж обучается стрельбе из лазерных пушек только на тренажерах, по целям, которые рисует компьютер. Помнится, в мою бытность кадетом на тренировочной базе нам разрешили стрелять по металлолому. До сих пор не могу забыть волнение, охватившее нас при виде кипящего в космическом вакууме металла. Став командиром, я тоже начал практиковать этот метод обучения, куда более эффективный, чем воображаемая стрельба. Но хорошего понемножку. Чтобы собрать и выбросить из шлюза отходы металла, необходимо время, а у экипажа его в обрез. – Керрен, генерируй цели вокруг корабля. А также их исчезновение в произвольные промежутки времени от трех до двенадцати секунд с момента появления или в случае поражения, – приказал я. – Есть, сэр, – вежливо ответил компьютер, и на экране начали появляться воображаемые враги. Я объявил в микрофон: |