– А теперь это? Что это? – спросила Эрин, оглядывая комнату. – Почему все книги так закованы в цепи? И почему у меня такое чувство, будто я стою рядом с магнитом?
Матильда уронила голову в кресло, а офицер Пауэлл развернула одеяло и положила его ей на колени. Из-за холода из колодца и энергии в комнате ее тело чувствовало себя так, словно ему нужно было впасть в спячку на целый год.
– Это книги заклинаний. Верно? – сказала Матильда, глядя на офицера Пауэлл, та кивнула ей в ответ. – Я чувствую себя так, будто вошла в комнату с магией, древней, могущественной магией. Я чувствую это на своей коже. Не ведьмы тоже это чувствуют?
– Те, у кого нет наших даров, также могут почувствовать магию в этой комнате, – раздался голос с винтовой лестницы. Матильда смотрела вверх, пока обладательница голоса спускалась, ее ухоженные руки скользили по перилам. – Подержанная книга может быть мощной вещью, ее владелец оставляет часть себя на каждой странице: мысль, откровение, первую любовь. В книге заклинаний магия из кончиков пальцев наших предков таится на каждой странице, в каждом изгибе их почерка. Даже твоя подружка может чувствовать такую силу.
Она сошла с нижней ступеньки и подошла к Матильде. Длинные белые волосы ниспадали женщине на плечи, а ее оранжевая юбка шуршала по полу. Казалось, что женщина плывет по воздуху. Она остановилась у кресла и наклонилась, а Матильда посмотрела в ярко-голубые глаза леди и почувствовала, как что-то мягкое упало в ее холодные руки.
– Надень это, я только что закончила вязать, – сказала женщина. Матильда опустила глаза и обнаружила в своих руках пару фиолетовых носков. Она оглянулась на странную леди, а та подмигнула ей: – Это шотландская шерсть, твои пальцы скоро согреются.
Когда женщина обняла офицера Пауэлл и поцеловала ее в щеку, Матильда заметила небольшую татуировку в виде пентакля на ее левой руке.
– Привет, дорогая. Как продвигается борьба с преступностью?
– Хорошо, мам, – ответила офицер Пауэлл, расстегивая свой жилет и снимая ремень, – долгий день.
Офицер Пауэлл повесила жилет и ремень на один из стульев, и Матильда увидела ту же татуировку, выглядывающую из-под рукава.
– И кого ты привела с собой? – спросила женщина.
– Это Эрин и ее подруга Матильда. Я подумала, что им не помешает визит, – объяснила офицер Пауэлл, переводя взгляд с одной девушки на другую. – Это моя мама, Маура.
Маура пристально посмотрела на Матильду, ее глаза мерцали в оранжевом свете лампы.
– Ты Холлоуэлл, дочка Лотти.
Матильда моргнула, но ничего не ответила. Маура кивнула.
– Она хорошая ведьма, член достойного ковена.
– Вы знаете мою маму?
– Знаю. Она заглядывает в магазин время от времени, не так часто, как раньше, но ей всегда рады. – Маура пристально посмотрела на Матильду и приподняла бровь: – Ты происходишь из сильного рода, но идешь своим собственным путем, не так ли? Будь осторожна, ты можешь заблудиться.
Матильда сглотнула, не готовая к такой проницательности, и решила проигнорировать вопрос.
– Как… я имею в виду, откуда вы ее знаете? – спросила она.
– Я знаю всех ведьм в этом городе, – сказала Маура и слегка улыбнулась: – Во всяком случае, тех, кто хочет быть известным. Скажи мне, моя дорогая, ты, должно быть, в возрасте для вступления в ковен? – Матильда кивнула. – Я так понимаю, ты еще не присоединилась ни к одному из них?
– Я просто… я еще не решила, – пробормотала Матильда, неловко скрестив руки на груди.
– Что ж, это твое решение, но вступление в ковен не только делает тебя частью могущественной группы, но и связывает тебя с нашей более широкой магической структурой.
– Тогда сколько ведьм в городе?
– Тебе не нужно было бы спрашивать меня об этом, если бы ты была частью ковена, моя дорогая, но я говорю не только о ведьмах в Грейв-Уике. Я имею в виду территорию гораздо дальше и шире, чем эта. Так вот, это не моя обязанность читать лекции молодым ведьмам… – офицер Пауэлл кашлянула, и Маура подняла бровь, глядя на нее. – Мой долг – читать лекции, моя дорогая дочь, но, как я уже говорила, я не хочу читать тебе лекции, но самый сильный шаг, который когда-либо может сделать ведьма, – это присоединиться к ковену.
– Спасибо, но я… у меня есть вся необходимая магия, – сказала Матильда, съеживаясь в кресле.
Маура прищурила глаза, когда она оглядела лицо Матильды. Она затаила дыхание, уверенная, что Маура может видеть все имена, скрытые на ее коже.
– Так кажется, или, во всяком случае, ты так считаешь, – Маура подняла палец, – но ковен – это гораздо больше, чем магия, моя дорогая, гораздо больше. Мудрость, поддержка, безопасность. Список бесконечен. Нас неправильно понимают, но наша сила необходима. У ведьмы всегда есть цель на спине. Твой ковен помог бы тебе оглянуться через плечо.
Матильда вздрогнула от слов Мауры и плотнее закуталась в одеяло.
– Офицер Пауэлл, что это за место? – спросила Эрин.
Матильда была рада непрерывным расспросам Эрин на этот раз, когда Маура наконец отвлеклась от Матильды. Ее голова гудела от собственных вопросов, но у нее не было сил задавать их. Ей казалось, что она и комната все еще знакомятся друг с другом, и общение это являлось довольно утомительным.
– Пожалуйста, зовите меня Эмили, – попросила офицер Пауэлл, – и это просто место. Наше место.
– Вы ведьма? – спросила Эрин.
– Совершенно верно, моя дорогая. Живая, дышащая, не такая уж злая ведьма, – сказала Маура, оглядываясь на Матильду.
– Круто. Извините, я не ведьма, но моя девушка – да, так что… – пробормотала Эрин.
– Тебе здесь всегда рады, – произнесла Маура, ее глаза прищурились, когда она подошла к Эрин и сжала ее плечо, – вам обеим. Итак, что же привело вас сюда?
– Ну, технически офицер – извините, Эмили – привела нас сюда после того, как бывший парень-психопат Матильды сбросил ее в колодец, – сказала Эрин, пожимая плечами, когда Матильда пристально посмотрела на нее, – что? Я знаю, так оно и было. Он ведь это сделал, не так ли?
– Я подобрала их и подумала, что им, возможно, не понадобится небольшая передышка, прежде чем они вернутся домой, – объяснила Эмили.
– Итак, Эмили, ты тоже ведьма? – спросила Эрин, не заметив, как напряглись мышцы шеи Эмили при этом вопросе.
– Технически да, по крови, и я практикуюсь, но…
Матильда вспомнила свое удивление, когда Эмили удалось вспомнить визит к ней домой, несмотря на то, что Лотти дала ей зелье. Эмили, вероятно, точно знала, что ей дали выпить, и выплеснула это в тот момент, когда Лотти отвернулась.
– Не так, как она должна, и не так, как я хотела бы, но она выбрала свой путь, и я принимаю это, – сказала Маура.
– Я просто сосредотачиваю свою энергию на работе. Есть много плохих людей, обладающих магией или не обладающих ею, но у департамента нет ни знаний, ни открытости, чтобы знать, с чем они имеют дело. Я держу ухо в остро и стараюсь участвовать в любых делах, в которых, как я подозреваю, задействована магия. Я обычно могу определить, когда кто-то злоупотребляет ею, и у нас появляются шансы остановить преступника.
