– Вынужден согласиться, – произнес Артаг. – Неизвестно, как нас там встретят, возможно мы так поистрепаемся, что только Ри и будет нашей надеждой на спасение.
– Не нравится мне то настроение, с каким вы все собираетесь в тоннель, – произнес мой папа.
– Извини, дядя, но ты не видел Рассантарэля после посещения таинственного подземного лаза, – отрезал Дан, – а я видел, жуткое зрелище. У них в руках такое заклинание, против которого мы пока что не знаем контрзаклинания. Надежда только на нашего некроманта.
– Я иду с вами и это не обсуждается, – твердо произнесла, вставая из-за стола. – А сейчас мне действительно пора к девчонкам, пока они императорский дворец не разнесли к демоновой бабушке.
И вышла в сопровождении мамы и Кен, которые вызвались помочь мне справиться с неугомонными невестами. Мужчины же остались в малой столовой, видимо, желая посвятить в план действий и его первопричины наше пополнение.
Игнорируя щебет двух мам, я задумчиво шла за ними. До вечера так мало времени, а я так и не поговорила с императором. Доверить этот серьезный разговор мужу не стоило хотя бы потому, что он слишком горяч и может подобрать не верные аргументы, вынудив своего отца уйти в глухую оборону. Дамы не обращали на мое состояние внимания до тех пор, пока я не зацепилась каблучком за дорожку и не впечаталась носом в стену.
Потерев пострадавший нос, я горько вздохнула. В последнее время у меня даже реакция стала заторможенной. Мамы заохали:
– Ох, Ри, что с тобой такое? Ты такая бледная, на себя не похожая, – запричитала Кен.
– На себя посмотри, – зачем-то огрызнулась я, а вампирша поджала губы, вызвав у меня тем самым приступ совести. – Ой, Кен, прости дуру, – покаялась я, – не подумав, ляпнула.
А она всхлипнула и обняла меня молча.
– Так, развели тут сырость и мокрость! – возмутилась мама. – Прекратили сопли, идем искать уединенное место для личной беседы, где одна из вас признается остальным в беременности, а другая в том, что ее сердце рвет на части от потери любимого.
– Да чтоб тебя! – в сердцах рявкнула Кендария. – Вот зачем ты? – а потом в ее глазах проступило измуление, – кто беременная? Ри?
Я втолкнула этих двух вредных дамочек в ближайшую пустующую комнату, на поверку оказавшуюся одной из многочисленных гостинных дворца.
– Чего орем? – недовольно вопросила я, уставившись на мамаш, которые мне внешним видом более в сестры годились. – Даже не буду спрашивать как ты, мама, увидела сквозь щит, поставленный Данаэлем. Но это не повод орать на каждом перекрестке, что я ношу наследника от наследника.
– Как это не повод? – сразу же руки в боки поставила Кендария. – Ты носишь ребенка от моего сына, значит, ни о каких подземельях, темных магах и всяких ужасах речи нет. Будешь сидеть с нами в замке и ждать.
Я разом вспыхнула:
– Ждать чего, Кен? Когда темные милостиво их трупы вернут? Твой драгоценный Данаэль, я уж не упоминаю мужа твоего, который тебе совсем не дорог, а также твой сын будут там. Я не смогу, прости, сидеть и ждать их возвращения, ты понимаешь это? Я один из сильнейших магов империи и просто обязана быть с ними, потому как могу оказать реальную помощь.
– Но Рина, твой малыш… – это уже мама.
– Мой малыш родится в срок, как ему и положено будет, а рядом с ним будут находиться его отец, деды, дядья и иже с ними, живые и невредимые, – рыкнула в ответ. – Если скажете хоть кому-то, пожалеете обе, – решила поугрожать императрице и владычице, ибо достали своей осторожностью.
– Тогда мы тоже идем, – вдруг выдала моя мама. – Кен, ты как?
– Согласна. Если беременная не может усидеть дома в ожидании супруга, то почему мы обе должны ждать с моря погоды? Идем. Мы ведь тоже сильные маги.
Я раздраженно возмутилась:
– Только вас и не хватало до полного комплекта. Вы хоть понимаете, что ваши мужики будут только и делать, что переживать за ваши драгоценные шкурки?
– А ты? За тебя будут переживать двое любящих тебя мужчин, родной отец, брат и, в перспективе, дедушка наследника империи Шаан-Та, – мама со всей ее проницательностью.
– Хорошо, – выдохнула я. – Я смогу их уговорить взять вас в подземелья, но у меня есть одно условие. О том, что у меня под сердцем растет новый дракон рода Эреагон, знают только Данаэль и мой муж. Никто более не должен знать, иначе у них не так много шансов выйти живыми оттуда.
Дамы переглядывались и размышляли. К счастью, этому процессу они предавались недолго. Первой заговорила мама:
– Ты взрослей, чем мне хотелось бы, но не мы выбираем, за нас решает судьба. Я согласна с твоим решеним, и обещаю тебе, что не от меня все остальные узнают о твоем положении. Кен?
– Да, я тоже обещаю, – эхом откликнулась Кендария. – Может, ты действительно окажешься их единственным шансом на спасение.
– Леди, присядьте на пару минут, мне надо еще кое-что вам сообщить, – решилась я, понимая, что не смогу и дальше скрывать от них запланированное на вечер, тем более, что собиралась закончить начатое и заставить императора признать сына.
Мамы внимательно на меня поглядели и уселись на диванчик, я же присела на пол в позе лотоса напротив них.
– Ну? Ри, не томи, у нас еще много дел до вечера, – не выдержала мама, нарушив слегка подзатянувшуюся паузу.
– Это больше касается тебя, Кен, – и я кивнула в сторону императрицы. – Сегодна вечером Артаг должен будет признать свою незаконнорожденную дочь.
– Не понимаю? – изумленно выдавила из себя императрица. – А я здесь причем? Не скажу, что не в шоке. Никогда не думала, чтоб влюбленный в тебя Артаг мог заделать кому-то ребеночка.
– Влюбленный в меня? – тут уже в ступор вошла я.
– Еще скажи, что первый раз слышишь! – искренне возмутилась мама. – Да об этом во дворце только ленивый не судачит. Но ребенок?
– А что ребенок? Он его в соседнем королевстве заделал, вот и все. Кстати, очень милая девочка, дракон между прочим.
– Очень замечательно, – сказала Кен. – А дракон откуда?
Я коварно усмехнулась:
– А вот тут и кроется главная тайна. Артаг незаконный сын императора, Кен, мужа твоего.
Она выпучила красивые глазки:
– Как? Но это же…
– Было еще до тебя, – поняла я ее замешательство. – Ты же помнишь разницу в возрасте между Аром и Найтом.
– Тогда понятно все, – выдала моя мама. – На него тогда указала прорицательница, только мы не поняли ничего и решили, что речь о наследнике. – Она приподнялась и подошла ко мне, присев на корточки, – бедная моя девочка, как тебе живется со всеми этими откровениями?
– Живу, мама, – тяжко вздохнула, не желая сейчас притворяться, что все в моей жизни так уж замечательно. – Но не суть, я хочу сказать, что Найт решил заставить своего отца, чтобы он тоже признал своего сына.
