– И я их не послушала, – с тоской говорит Адель и подходит к окну. – Я очень дурно обошлась с Габриэлем за эти слова.
– Да, ты приказала выслать его из города, чем спасла ему жизнь, – говорит Маллори, и его губы кривит горькая усмешка. – Судьба может быть доброй по-разному, не так ли?
– Ты знаешь, что сейчас с ним?
– Он в порядке.
– Ты говорил с ним? После того, что случилось?
– Нет, мне запрещено к нему приближаться. Но я слышал, что он вернулся в Эливар и теперь держит свой магазинчик ароматов.
– Запрещено? – в голосе Адель сквозит непонимание.
– Да. Вайт составил список тех, кто, по его мнению, может быть опасен для моего мировоззрения, – с сарказмом произносит Маллори. – Боится, что я могу найти у кого-то поддержку, чтобы устроить бунт… Ну, и с твоим бывшим он хорошо знаком, чтобы его опасаться. Так вот, в настройке эти запреты прописаны. Я пробовал их нарушить, но оба раза это закончилось очень плохо, как для меня, так и для другой личности.
– Предусмотрительно. Почему Вайт не казнил его?
– Ему помешал Лоуренс. У него какие-то дела с Габриэлем. Полагаю, они любовники, – небрежно произносит Маллори. – Вайт держал твоего бывшего под стражей после его возращения в Эливар, но потом сменил гнев на милость.
– Мерзавец! – с негодованием шепчет Адель.
– Дорогая, ты сама его бросила!
– Но не до такой же степени, чтобы выбрать Лоуренса!
– Это Лоуренс выбрал его. Между ним и Вайтом стало мало мира. Полагаю, у него есть какой-то план. Я пытался наладить с ним отношения, но… Ничего не вышло. Лоуренс слишком хорошо знает мои слабые места, – небрежно говорит Маллори. Он нервничает, и его плечи подрагивают. А может быть, это результат пыток.
Адель снова смотрит на Маллори. Замечаю, что они очень похожи. Хотя брат выглядит мягче, чем сестра. И взгляд у него не такой колючий.
– Что с тобой делает Вайт, что ты стал похожим на призрака?
– Через пытки он забирает мою магическую силу, – отвечает Маллори и отводит взгляд в сторону. – Я пообещал ему, что буду отдавать ее ему, а он сохранит жизнь тебе. Иначе он не сможет править, ведь Эливар соткан из магии, и только тот, кто пропитан этой магией, может править Алзорией.
Адель истерично хохочет, и я рада, что Маллори этого не слышит.
– Ты идиот! – кричит она. – Если бы ты этого не сделал, этот гад сдох бы и все бы от него освободились!
– Но и ты тогда была бы мертва! Я не смог защитить Нелл, не смог помочь своему брату, я хотел сделать хоть что-нибудь для своей семьи! Ведь это я теперь должен носить корону и защищать Алзорию! И я делаю это так, как умею. Как мне позволяют обстоятельства! – повышает голос Маллори, и на лице Адель появляется легкое удивление. – Я искал варианты…
– И, судя по всему, так и не нашел, – усмехается Адель. – Неудачник!
– Я украл ключи от портала, – говорит Маллори и переводит взгляд на меня. – Хотел подстроить так, чтобы Вайт вернулся в свой мир, но…
– Но и это у тебя не вышло! Честное слово, хорошо, что ты не король! Иначе непонятно, что стало бы с Алзорией! – в сердцах произносит Адель. – Ненавижу тебя! Как же я тебя ненавижу! Лучше бы ты умер!
Мне нужно повторить за Адель эти слова, но я не могу. Мне не хочется причинять Маллори еще большую боль. Он стоит передо мной потерянный и обескураженный. Смотрю на него, а в памяти всплывают шрамы, которыми усеяно его тело. Сколько боли ему пришлось вынести, чтобы его сестра могла жить? Для меня он король. Настоящий король.
– Ну же! – сверкая глазами, наезжает на меня Адель. – Озвучь ему то, что я сказала! Или ты язык проглотила?
Нехотя подчиняюсь ей и стараюсь не смотреть на Маллори, произнося их. Адель подскакивает к нему и бьет по щекам. С яростью, с отчаяньем, так что волосы выбиваются из ее идеальной прически.
– А что бы ты сделала на моем месте?! – в свою очередь повышает голос Маллори. – Очень интересно послушать! Поучиться, так сказать!
– Вайт не дурак, он ведь понимал, что без магии этот мир схлопнется! А наша семья стояла у истоков! Она основа Алзории! Тебе не обязательно было заключать эту чертову сделку! Достаточно было припугнуть его, как следует! – кричит Адель. – Но нет, ты выбрал самый дебильный путь!
– Его не устроили простые условия, он слишком хорошо знал тебя, чтобы понять – ты устроишь бунт! И хотел убить. Для баланса мира ему вполне бы хватило меня и Лирики! Да, тебя отправили в ссылку, но ты жива! И настанет день, когда мы сможем вернуть назад наш трон!
– Если только в мечтах! – с горечью произносит Адель.
– Кажется, я проспал целую серию «Санта–Барбары», – зевая говорит Вергилий. Заспанный и взлохмаченный, он спускается по лестнице. Он подходит ко мне сзади и кладет руки на плечи. Вздрагиваю. Маллори поджимает губы, и его взгляд становится ледяным.
– А вот и мой пациент, – поджав губы, произносит он. – Как себя чувствуешь? Вижу: питание улучшений не приносит.
– Хреново умирать после такого сервиса, – усмехается Вергилий и проводит пятерней по волосам. – Словно я отвергнут богиней удачи.
– Я подумаю, что еще можно сделать, – говорит Маллори.
– Дана сейчас пойдет к Габриэлю, – неожиданно говорит Адель. – Мы должны объединить нашу магию и сломать печать, которую поставил Вайт. Возможно, у него появится хорошая идея. Уж чем-чем, а умом он точно не обделен.
– Дана в розыске, – говорит Маллори и смотрит на Вергилия. – Она подставилась по полной, устраивая побег тому, кто уже не жилец.
– Прекрати! – сердито обрываю его я. – Давайте лучше подумаем, как найти выход из всего этого! Смысл страдать из-за того, что уже никто не сможет исправить?
– Поддерживаю! – откликается Адель.
– Кажется, я понимаю, почему Рик ненавидит оптимистов! – оседая на пол, бормочет Вергилий. Адель и Маллори бросаются к нему.
– Как найти Габриэля? – спрашиваю я.
Глава 11
Кутаюсь в плащ и иду, низко склонив голову, чтобы никто не заметил, что я – та самая звезда Эливара, которая устроила побег смертнику. Чувствую себя преступницей, вернувшейся на место убийства. Голова кружится, словно я оказываюсь на краю высоченного утеса, а там еще и земля после дождя мокрая. Одно неловкое движение – и падение обеспечено.
Дом Габриэля напоминает замок отшельника. Из серого нешлифованного камня, с высокими башенками, он резко выделяется на фоне других строений. Есть в нем что-то вызывающее тоску, словно перед тобой старик, потерявший надежду на лучшее. Его владелец такой же? Дом – это его отражение?
Размышляя о том, что делать, если я ему не понравлюсь и он решит сдать меня стражам, стучу ему в дверь. Мне долго никто не открывает, и я уже решаю, что хозяина нет дома и нужно будет подождать, как слышатся глухие шаги и щелкает засов. Дверь распахивается, и мне в нос ударяет запах затхлости и терпких трав. Передо мной стоит мужчина лет пятидесяти, седой, с глубоко посаженными темными глазами. На нем белая рубашка и серый жилет, светлые брюки заправлены в высокие сапоги, словно он собрался на охоту.
