Книга Дети Антарктиды. Лед и волны, страница 95 – Даниил Корнаков

— Ну, ты закончил с той свиньёй? Давай сюда, помоги мне с этой…

Договорить мужчина не успел. Матвей дёрнул его за плечо и огрел рукояткой по лбу. Стрелять он не решился — боялся задеть Арину.

А затем жуткая пелена встала перед глазами Матвея. От вида сестры, которую этот ублюдок успел раздеть, оголив её грудь, в сознании у собирателя что-то щёлкнуло. Он с рёвом накинулся на обидчика, колотя рукояткой револьвера по его лицу, которое на секунду обрело выражение озадаченности, а затем, как только над ним нависла рука с пистолетом, — ужаса.

Матвей бил машинально, как робот, не испытывая ни усталости, ни отвращения, ничего, кроме животной ненависти. На это мгновение тело перестало подчиняться разуму, руки двигались сами по себе.

Кровь оросила его лицо, испачкала бороду, попала в глаза. Но он, не переставая, бил и бил, пока не почувствовал, как его потянули назад.

Арина, рыдая, крепко вцепилась в него и умоляюще просила:

— Хватит, хватит, хватит.

И лишь её перепуганный голос заставил овладевшего им демона затихнуть. Не сразу, постепенно, с каждым её задыхающимся от рыдания вздохом.

Рука, держащая револьвер, ослабевала, пока и вовсе не отпустила орудие убийства.

— Не смей меня больше оставлять! Слышишь? — говорила она, уткнувшись ему в плечо. — Не смей!

Он ещё крепче прижал её к себе.

— Ни за что, никогда.

Собиратель с трудом отстранил её от себя и твёрдо произнёс:

— Нам надо идти. У нас очень мало времени.

Девушка кивнула, смахнув слёзы.

Матвей снял с себя куртку, укутал сестру потеплее и поднял револьвер. Он прижал Арину к себе и направился к выходу. Чтобы она не увидела того, что стало с лицом убитого мародёра, собиратель перевернул его тело на живот, затем они вышли наружу.

Стрельба постепенно затихала. Теперь идти по улицам, не опасаясь быть подстреленным, было чуточку легче.

Судя по ликующим возгласам макмердовцев, радующихся смерти мэра, повстанцы одерживали, а возможно, уже и одержали верх.

Проходя мимо старой больницы, где Матвей на пути к «Берлоге» видел группу людей, вооружённых холодным оружием, он заметил, что те же самые люди теперь казнили пойманных охранников. Бедолаги стояли на коленях, умоляли о пощаде, но мятежники поочерёдно хладнокровно вонзали им ножи в грудь или перерезали глотки.

— Что они творят, Матвей? Что они… — голос Арины дрогнул.

— Не смотри.

Вдруг позади раздался голос одного из палачей:

— Эй, вы! А ну, стоять!

У Матвея сердце ушло в пятки. Они же почти добрались… Господи, они почти добрались.

К ним подошёл худой мужичок с жилистым лицом и редкой бородой. Он с подозрением оглядел их, задержав взгляд на окровавленной парке, в которую была укутана Арина.

— Брось оружие, — велел макмердовец, указывая взглядом на револьвер в руке Матвея.

Собиратель понял, что будет лучше, если он подчинится. Да и десятки палачей, стоящих неподалеку, не оставляли выбора.

Он отбросил оружие в сторону.

— Не местные?

— Нет, — тихо ответил Матвей.

Макмердовец ещё раз окинул их, не предвещавшим ничего хорошего, взглядом и, сморщив нос, строго велел:

— Идите за мной.

Собиратель посмотрел на Арину, затем в сторону порта.

— Мы торопимся.

— Да мне насрать! — мужчина коснулся рукоятки ножа, торчащего у него за поясом. — Сказано тебе, двигай за мной!

— Эй, придурок, а ну-ка, отойди от них! — послышался хрипловатый и знакомый женский голос.