Книга Черный крестоносец, страница 135 – Алистер Маклин

Только Флек выглядел мрачным и подавленным. Один только Флек. Не думаю, что он переживал из-за шхуны. По крайней мере, не только из-за нее. Он единственный из них знал Мари. Когда он назвал ее славной девушкой, я несправедливо оскорбил его. У него была дочь примерно такого же возраста. Флек грустил из-за Мари. Флек не совсем уж дурной человек, он расплатился за свои прежние грехи и в очередной раз начнет все с чистого листа.

Мы подошли к ангару. Я передернул затвор автомата, опасаясь, что Леклерк оставил засаду или сам набросится на нас, застав врасплох, ведь, увидев уходящий за горизонт корабль, мы наверняка подумаем, что они все покинули остров. Однако внутри никого не оказалось. Остальные домики тоже опустели. Ни души. И все радиоприемники с передатчиками разбиты вдребезги. На оружейный склад мы вошли через раскрытую дверь, и я увидел пустую кушетку. Я дотронулся до смятой куртки, служившей подушкой Мари. Она все еще хранила тепло ее тела. Я инстинктивно приподнял куртку и обнаружил под ней кольцо. Простое золотое колечко, которое она носила на безымянном пальце левой руки. Обручальное кольцо. Я надел его на мизинец и вышел.

Гриффитс распорядился закопать убитых, а затем мы вместе с ним и Флеком медленно побрели в бункер. Флек всю дорогу почти нес меня на руках. Нас сопровождали два вооруженных матроса.

Грузовое судно уже преодолело рифы и теперь держало курс на запад. «Черный крестоносец» и Мари. «Черный крестоносец», грозивший уничтожить миллионы жизней, превратить в пепел несметное число городов и принести миру невиданные разрушения и несчастья. «Черный крестоносец». И Мари. Мари, которая заглянула в будущее и ничего там не увидела. Мари, которая когда-то сказала, что однажды я попаду в ситуацию, где мне не поможет моя самоуверенность. И вот этот день настал.

Флек открыл дверь в бункер, затолкнул китайца обратно дулом своего автомата, а затем передал его матросам. Мы вошли во вторую дверь и включили свет. Леклерк разбил все передатчики на базе, но оставил нетронутым пульт управления, поскольку не смог проникнуть в бункер. Да и ни к чему ему было это делать. Он ведь не знал, что система самоуничтожения «Черного крестоносца» переведена в режим боевой готовности.

Я подошел к генератору и склонился над ним. При этом нагрудный карман моей рубашки открылся, и я вдруг вспомнил про маленькую записку, которую передал мне Флек. Я вытащил ее и разгладил ладонью.

Слов там было немного:

«Джонни, пожалуйста, прости меня. Я передумала и все-таки решила выйти за тебя. Должен же кто-то это сделать, иначе тебя всю жизнь будут преследовать неприятности. P. S. А еще, может быть, я немножко люблю тебя. P. P. S. Ты, я и огни Лондона».

Я свернул записку и убрал ее в карман. Настроил перископ у себя над головой, чтобы четче видеть «Кузнечика» вдали на горизонте. За ним тянулась струя темного дыма, он двигался точно на запад. Я снял сетку с кнопки автоматического устройства ликвидации ракеты, повернул на сто восемьдесят градусов белый квадратный рубильник, после чего нажал на кнопку «Приступить». Загорелась зеленая лампочка. Часовой механизм «Черного крестоносца» заработал.

Двенадцать секунд. Через двенадцать секунд после нажатия кнопки система самоуничтожения должна полностью подключиться. Двенадцать секунд. Я смотрел на свои наручные часы: секундная стрелка, подергиваясь, неуклонно двигалась вперед. В голове невольно возник вопрос, разлетится ли «Крестоносец» на части, или, как предполагал профессор Фэрфилд, произойдет детонация твердого топлива и взрыв полностью уничтожит ракету. Сейчас это уже не имело значения. Две секунды. Я тупо уставился в глазок перископа, туман застилал глаза. Затем склонился над кнопкой «Уничтожить» и со всей силы нажал на нее.