Книга Черный крестоносец, страница 34 – Алистер Маклин

Старик действительно вернулся. Не успели мы дойти до края пляжа, как он вышел из хижины в белой рубашке, белых парусиновых штанах и с панамой на голове. У него была седая борода, длинные седые усы и густые седые волосы. Точная копия Буффало Билла^[8], если бы тот оделся во все белое, как это принято в тропиках, и нацепил соломенную шляпу.

Тяжело дыша, старик поспешил нам навстречу с протянутой рукой. Я не ошибся насчет теплого приема, но возраст определил неверно. Ему было не больше шестидесяти. Может, даже лет пятьдесят пять, и выглядел он очень даже неплохо для своего возраста.

– Господи помилуй! Господи помилуй! – Он жал нам руки с таким воодушевлением, словно мы выиграли для него главный приз в лотерее. – Какой сюрприз! Я с утречка окунулся, а потом, знаете, решил немного обсохнуть… глазам поверить не могу! Откуда вы взялись? Нет-нет, не отвечайте сейчас. Пройдемте в мой дом. Чудесный сюрприз, чудесный!

Старик побежал в обратную сторону, при каждом шаге повторяя: «Господи помилуй!»

Мари улыбнулась мне, и мы пошли за ним.

Он провел нас по короткой тропинке в усыпанный белой галькой двор, затем мы поднялись по деревянной лестнице из шести ступенек и оказались в доме. Как и остальные хижины, он стоял на сваях, но, войдя внутрь, я понял, чем этот дом отличался от остальных и почему. У него были стены, вдоль которых стояли книжные шкафы и застекленные витрины, занимавшие три четверти всего пространства. Между ними помещались двери и оконные проемы без стекол, их заменяли сплетенные из листьев пальм шторы, которые при желании поднимались и опускались. В доме пахло чем-то особенным, но поначалу я не мог понять, чем именно. Пол был выложен ветвями, вероятно, кокосовых пальм, они лежали поперек тесно уложенных балок. Потолка как такового не было, только потолочные балки, поставленные под острым углом друг к другу, и соломенная крыша. Эту крышу я рассматривал довольно долго и с большим интересом. В углу стоял старый стол с выдвижной крышкой, а у внутренней стены – большой сейф. На полу – яркая соломенная циновка, заставленная низенькими, но удобными на вид плетеными креслами и диванами, около каждого из которых стоял низкий столик. Довольно уютная комната, особенно когда под рукой есть бутылка со спиртным.

Старик (из-за седой бороды и усов по-другому воспринимать его не получалось), похоже, умел читать мысли.

– Присаживайтесь, присаживайтесь, располагайтесь поудобнее. Не хотите чего-нибудь выпить? Да, конечно, это в первую очередь. Вам это очень нужно. – Он схватил маленький колокольчик и так яростно затряс им, словно собирался проверить, как долго тот продержится, пока не развалится в его руке. Поставив колокольчик на место, старик взглянул на меня. – Кажется, еще рановато для виски?

– Только не сегодня утром.

– А вы, юная леди? Может, бренди? Что скажете? Бренди?

– Спасибо. – Она улыбнулась ему так нежно, как никогда не улыбалась мне, и я заметил, что старик буквально расплылся от счастья. – Вы очень добры.

Едва я успел подумать, что его отрывистая речь с постоянным повторением слов и фраз может стать довольно утомительной, если мы задержимся здесь надолго, и что его голос кажется мне смутно знакомым, как дверь открылась и вошел молодой китаец. Он был очень маленького роста, худой как скелет, в костюме цвета хаки. Свою лицевую мускулатуру он, судя по всему, использовал только для того, чтобы всегда сохранять бесстрастный вид. Увидев нас, он даже не моргнул.