Книга Черный крестоносец, страница 48 – Алистер Маклин

– Он великолепен, – ответил я. – Ни в коем случае не отпускайте этого повара. Я вам правда очень признателен. А сейчас, если не возражаете, думаю, мне пора вернуться к жене.

– Ни в коем случае! – возмутился обиженный хозяин. – Еще не приносили кофе и бренди, мой мальчик. Когда еще нам, археологам, представится повод для праздника? Мы рады видеть здесь новые лица, правда, Хьюэлл?

Хьюэлл не стал возражать, но и не согласился с ним. Впрочем, Уизерспуна это совсем не опечалило. Он подвинул плетеное кресло и предложил мне сесть в него, а потом стал суетиться вокруг, пока не убедился, что я удобно разместился. Затем Томми принес кофе и бренди.

С этого момента вечер показался мне вполне сносным. Когда китаец подал напитки во второй раз, профессор велел ему принести бутылку и оставить ее. Уровень бренди в ней стремительно снижался, как будто на дне бутылки образовалась дыра. Профессор был в ударе. Бренди стало еще меньше. Хьюэлл дважды улыбнулся. Чудесный вечер. Теленка откармливали и отпаивали перед убоем. Иначе никто бы не стал тратить попусту такой прекрасный бренди. Когда бутылка опустела, принесли еще одну. Профессор рассказал немного неприличный анекдот и сам громко над ним засмеялся. Хьюэлл снова улыбнулся. Я вытер слезы радости и заметил, как заговорщики быстро переглянулись. Топор начал медленно подниматься. Я похвалил остроумие профессора заплетающимся языком, с трудом выговаривая слова. При этом чувствовал себя трезвее, чем когда-либо в своей жизни.

Без сомнения, они все тщательно отрепетировали. Уизерспун, как и полагается увлеченному ученому, принес мне несколько экспонатов из своих витрин, стоящих вдоль стен. Но пару минут спустя он сказал:

– Послушайте, Хьюэлл, мы просто обижаем нашего друга. Давайте покажем ему настоящие сокровища.

Хьюэлл медлил с нерешительным видом, и тогда Уизерспун топнул ногой:

– Я настаиваю! Черт побери, кому это навредит?

– Ну ладно. – Хьюэлл подошел к большому сейфу слева от меня, с минуту безуспешно возился с замком и наконец сказал: – Профессор, комбинация опять не срабатывает.

– Попробуйте набрать ее в обратном порядке, – раздраженно ответил Уизерспун. Он стоял справа от меня, держа в руке глиняные черепки. – А теперь, мистер Бентолл, взгляните на это. Хочу обратить ваше особое внимание на…

Но я не обращал ни особого, ни вообще какого-либо внимания на его слова. Я даже не взглянул на черепки. Я смотрел в окно у него за спиной – окно, в котором благодаря горящей керосиновой лампе внутри и непроглядной тьме снаружи почти идеально отражалось все происходящее в комнате^[10]. Я смотрел на Хьюэлла и на сейф, который он наклонил немного вперед. Этот сейф весил фунтов триста, не меньше. Поскольку я сидел, наклонившись чуть вправо и закинув левую ногу на правую, моя правая ступня оказывалась прямо у него на пути, если бы он опрокинулся. А в том, что сейф сейчас опрокинется, сомнений не оставалось. Он уже отклонился на фут от стены, и я видел, как Хьюэлл оглянулся, чтобы убедиться, что сейф упадет мне прямо на ногу. Затем он его толкнул.

– О боже! – воскликнул профессор Уизерспун. – Берегитесь!

Вопль ужаса он изобразил отлично и намеренно издал его позднее, чем следовало. Но зря он так старался: я уже понял, что стоит поберечься, и принял меры. Когда сейф полетел мне на ногу, я успел соскользнуть с кресла и поставить ступню набок так, что она встала перпендикулярно падающему сейфу. Подошва у ботинка была толстой, больше полудюйма чистой кожи, и у меня оставался шанс. Не самый надежный, но все же.