Книга Скромная жертва, страница 68 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Какое фиаско для звездного флориста, пусть и в небольшом пруду.

– Видимо, Сонова понимала, что за него придется ответить, – сказал Гуров. – Или мы еще не знаем, что месть случилась. Интересно, за что конкретно она запретила Чувину свою заклятую подругу на поминки звать?

– А почему при таком противоречии по этому вопросу все настаивают на закрытом гробе? – спросила Леля. Крячко решил, что ей не дают покоя кружевные модели из «Вечной невесты».

– Обычно он нужен жертвам ДТП, – поддержала Лиля.

– Или домашнего насилия, – сказал Гуров. – Кому нужно, чтобы на многолюдной церемонии прощания скорбящие заметили синяки на лице, шее и руках усопшей?

– Особенно когда супруг избирается в Думу, – заметил Крячко.

– Зачем закрытый гроб Колосовым, понятно. Но зачем это Флоре Соновой? Можно, – он указал на коробку из «ЦУМа», которую Крячко получил у Чувина, – посмотреть наряд? Праздничный…

Полковник откинул крышку, и сестры Береговы ахнули. Там лежало длинное облегающее черное платье из легкого полупрозрачного тюля, расшитого цветами из бисера и стразов, с многоярусной каскадной бахромой из шелковистых градиентных нитей.

– Вырез халтер, – застонала Лиля.

– Открытая спина. Завязывается длинными лентами сзади, – вторила Леля.

«Все-таки женщины получают экстатическое удовольствие от шмотья», – подумал Крячко. А вслух сказал:

– Это вам, девочки, не каталог «Вечная невеста».

– Это Marchesa, – уверенно сказал Гуров. Годы брака с известной актрисой и необходимость часами хлопать на «Золотом орле», «Кинотавре», Московском международном кинофестивале и «Нике», потея в смокинге, научили его разбираться в брендах. – Марка дорогой женской одежды, в том числе вечерних платьев. Совладелица – модельер Джорджина Чапман – была четырнадцать лет замужем за Харви Вайнштейном.

– Не такое уж он и чудовище, – выдохнула Лиля, погладив ткань, – если его жене можно носить такое. В свете вечерних огней оно станет водопадом, который несет упавшие звезды.

– Не носить, а шить, – встрял Банин. Он начинал скучать по Ангелине. По крайней мере, она была цинична и с юмором. – Носить это будут голливудские звезды, которым насильник-продюсер приказал.

Леля съерничала:

– Какой абьюз!

– Абьюз – это стоимость таких тряпок, – не удержался Гуров.

Крячко захохотал:

– Начинаю понимать судьбу твоей зарплаты, Лев!

– Мужчина не должен думать о цене такой красоты! – устыдила их Лиля.

– Кто, если не мы? – утер слезы Крячко.

– Женщины не должны торговать феминистскими убеждениями! – вступил в межгендерную схватку Банин. Сестры в едином порыве уставились на него, как фурии. – Я просто хочу сказать, – всерьез испугался Павел, – что, может быть, вопреки всеобщему мнению, Флора Сонова не была готова прощать мужу любые выходки, как все думают? И не была столь безропотной жертвой мужа, как все думают?

– Организация собственных похорон, платье от кутюр да выбор в помощники «Нейротраур» и Чувина с его креативом, – Крячко показал в камеру визитку Александра Бориславича с мертвым младенцем и Фридой, – о смирении женщины с судьбой боксерской груши не говорит.

– Что, если она решила инсценировать собственную смерть? – сказал Гуров. – И Андрей Колосов действительно напуган? Но не тем, что ему не сойдет с рук убийство? А тем, что ему придется ответить за избиения и многое другое…