Книга Прятки, страница 140 – Диксон Уиллоу

Он открывает дверь на лестницу и держит ее для меня.

— Конечно, нет. Я хочу, чтобы все нас видели.

Я бросаю ему сбивающий с толку взгляд через плечо и спускаюсь по первому пролету лестницы.

— Ты мой, Майлз. И это не только в твоей комнате или когда мы наедине. Чем раньше это станет известно, тем лучше, потому что я хочу, чтобы все знали: кто свяжется с тобой, тот свяжется со мной, и с ним будет покончено соответственно.

Я пытаюсь скрыть улыбку не только от его слов, но и от того, как серьезно он их произнес. Для меня очень важно, что он не хочет скрывать меня или держать все в тайне.

Моя улыбка исчезает в тот момент, когда мы переступаем порог фойе. Здесь гораздо больше людей, чем обычно, и все головы поворачиваются в нашу сторону, когда Джекс обнимает меня за плечи в знак своей собственности.

Я не люблю быть в центре внимания и действительно ненавижу, когда на меня смотрят. Но, с другой стороны, я бы тоже смотрел, если бы увидел Джекса в нашем общежитии, независимо от того, с кем он был.

Джекс не обращает внимания на зрителей, когда ведет меня через фойе, как будто он здесь хозяин, и выходит за дверь.

Джекс

Майлз нервничает, когда мы вместе идем по кампусу, но он старается не обращать внимания на многочисленные взгляды и шепот, которые сопровождают нас по пути к Гамильтон-Хаус.

Когда мы наконец подходим к воротам, его рука дрожит, когда он прикладывает свою идентификационную карту к датчику. Он с облегчением вздыхает, когда его карта принимается, и снова берет меня за руку.

Глаза Майлза широко раскрыты, он смотрит на здание, пока мы пересекаем лужайку перед входом и направляемся к главным дверям, и я не уверен, связано ли это с впечатляющей архитектурой или с тем, что его нервы снова взяли верх.

Когда мы входим в главный вестибюль, он почти пуст, и Майлз сжимает мою руку так сильно, что мои пальцы хрустят, когда несколько парней, толпящихся вокруг, останавливаются как вкопанные и открыто смотрят на нас.

Я не обращаю на них внимания и веду Майлза к лестнице.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, когда мы начинаем подниматься по лестнице вместе.

— Да, — он слабо улыбается мне. — Просто не привык, что люди замечают мое существование.

— Это пройдет, как только новизна исчезнет.

Мы замолкаем, когда заканчиваем подниматься по лестнице, и Майлз крепко сжимает мою руку, когда я открываю дверь на своем этаже и жду, пока он пройдет первым.

— Вот мы и дома, — указываю я на нашу дверь.

Майлз глубоко вдыхает, как будто собирается с силами, а я открываю дверь и впускаю его внутрь.

— Йо, брат. — приветствует нас Джейс, поворачиваясь к нам в своем кресле. — Эй, ты привёл его. — Он широко улыбается Майлзу. — Как дела?

— Хорошо, спасибо. А у тебя? — спрашивает Майлз. Его щеки покраснели, и легкое дрожание в голосе выдает его нервозность, но он изо всех сил старается ее скрыть.

— Охуенно, — Джейс раскачивается на кресле. — Джекс тебе рассказал, что он сделал с тем охранником?

Майлз бросает на меня быстрый взгляд, и на его губах появляется едва заметная улыбка.

— Он сказал, что что-то сделал, но не сказал, что именно.

— Тогда я, наверное, не должен рассказывать тебе подробности, — говорит Джейс с сожалеющей улыбкой. — Это, наверное, одна из тех вещей, о которых лучше не говорить. Но поверь мне, когда я говорю, что этот парень получил то, что заслужил.