Книга Жестокие игры, страница 24 – Диксон Уиллоу

Джекс кивает, и мы все трое сосредотачиваемся на своих экранах.

Согласно журналам регистрации, Феликс прошел по карте в подвал за пять минут до полуночи. Вместо того, чтобы сразу перейти к этим записям, я открываю камеру в коридоре возле своей комнаты. Я лучше пойму, что произошло, если отслежу движения Феликса с момента, когда он покинул нашу комнату.

— Хочешь, я расскажу тебе, что я нашел, или продолжить поиски? — спрашивает Джейс.

— Это поможет нам выяснить, кто это сделал? — я бросаю на него взгляд.

Он качает головой.

— Тогда продолжай искать, — говорю я, перемещая счетчик на записи, чтобы она начала воспроизводиться в четверть двенадцатого. — Проверь задний и боковой входы, окна подвала и погреб. Все, к чему у тебя есть доступ.

— Есть.

Я включаю воспроизведение, и менее чем через тридцать секунд Феликс выходит из моей комнаты с черной спортивной сумкой через плечо и в той же одежде, в которой я его нашел.

Я изучаю запись, впитывая каждую деталь кадров, ищу что-нибудь необычное или признаки того, что за ним следят.

Достаточно легко переключать камеры, когда он движется по дому, и я отслеживаю его, когда он идет по коридору, спускается по лестнице на первый этаж, затем пересекает вестибюль и использует свою карточку, чтобы попасть в открытую часть подвала.

Мне нужно ввести несколько кодов, чтобы переключиться на камеры в подвале, поскольку они находятся в другой системе, но вскоре я вижу Феликса, когда он выходит из подвальной двери и спешит в главный коридор.

Большая часть подвала закрыта для всех, кроме избранных старших членов и лидеров Ребелов. Это лабиринт туннелей и коридоров, проходящих на несколько этажей под землей, где происходит большая часть дел дома и общества. Эта зона тщательно охраняется, и даже несмотря на наш допуск и статус основателей, Аксель отказался предоставить нам доступ к камерам или журналам проходов из основной системы и проверяет их сам.

Остальная часть подвала открыта для всех членов. Там находятся наши шкафчики для хранения вещей, а также бассейн, пустой зал для собраний, которым никто не пользуется, и еще одно хранилище для персонала дома.

Ничего необычного не бросается в глаза, когда я наблюдаю, как Феликс направляется к бассейну и пропускает свою идентификационную карту, чтобы открыть дверь.

Включив режим ускорения в 2 раза, я жду, чтобы посмотреть, не последует ли за ним кто-нибудь. Я смотрю трансляцию почти двадцать минут, но ничего не происходит.

Феликс сказал, что проплыл всего несколько кругов, прежде чем на него напали, но даже через тридцать минут коридор по-прежнему пуст.

Сдерживая нарастающее раздражение, я переключаюсь на камеры внутри бассейна и запускаю воспроизведение за несколько секунд до того, как он вошел.

Бассейн пуст, когда он бросает сумку на стул, стоящий у стены, и снимает шлепанцы.

— Есть что-нибудь? — спрашиваю я близнецов, не отрывая глаз от экрана, на котором Феликс снимает футболку и бросает ее на сумку.

— Нет, — отвечает Джекс.

— Нет, — бормочет Джейс.

Странное чувство овладевает мной, когда я смотрю, как Феликс снимает шорты и вытягивает руки над головой. На нем крошечные плавки, которые сидят так низко на бедрах, что едва покрывают его член.

Еще одна из многих странностей Феликса заключается в том, что под его застегнутым на все пуговицы внешним видом ботаника он на самом деле находится в отличной форме. Но вместо того, чтобы хвастаться результатами своих усилий, он скрывает их под одеждой в стиле преппи. Глядя на него, никогда не догадаешься, но его мышцы длинные и подтянутые, и, хотя он не вылеплен из камня, у него хорошая мускулатура.