Книга Жестокие игры, страница 21 – Диксон Уиллоу

Я осторожно провожу по нему большим пальцем. Его кожа теплая, а шишка твердая и заметная, но он не морщится и не отстраняется.

— Кто это с тобой сделал?

— Почему ты думаешь, что кто-то это сделал?

Я бросаю на него бесстрастный взгляд и опускаю руку.

— Ты плаваешь, как рыба, и у тебя больше трофеев по плаванию, чем у Джейса ножей.

— Справедливое замечание. — Он улыбается мне. — Я не знаю, кто это был. Он был одет во все черное и был в капюшоне. Я не видел его лица.

— Что именно произошло?

— Я плавал круги и увидел кого-то на бортике, когда подплывал к концу бассейна. Он напугал меня до смерти, и я пропустил момент поворота. — Он указывает на голову. — Я получил это, потому что плыл слишком быстро, чтобы остановиться, и ударился о бортик бассейна.

Я видел, как быстро Феликс умеет плавать, и у него было бы всего несколько секунд, чтобы попытаться защититься, если бы он увидел нападавшего, когда был почти у стены.

— Что было дальше?

— Он схватил меня за голову и держал под водой, пока я был в шоке. Я вырвался, и он убежал.

— Ты видел что-нибудь, что могло бы помочь его опознать?

Он качает головой.

— Я был слишком занят тем, чтобы не утонуть и выкашлять всю проглоченную воду. А он выключил свет, когда убегал, так что я буквально ничего не видел в течение долгого времени.

Тот, кто это сделал, был чертовски умен, оставив его в полной темноте, пока он был без сознания. Или ему просто повезло, и он сделал правильный выбор, когда запаниковал и убежал.

— А до этого ты ничего не видел? Никого другого в комнате, никаких следов, характерную маску? Ничего?

Он снова качает головой.

— Он был в тени.

Я несколько секунд покусываю нижнюю губу и пытаюсь понять смысл того, что он мне только что сказал.

— Почему тебя это волнует? — спрашивает он, его голос такой тихий, что едва слышен.

Что-то в его тоне заставляет мое сердце сжаться. Он звучит так уязвимо, так разбито и потерянно. По какой-то причине это в миллион раз хуже, чем когда он скрывается за маской бесчувственного безразличия.

— Я думал, ты будешь рад, что кто-то пытался меня убить. — Он тихо смеется, но в его смехе и глазах нет юмора. — Я думал, ты будешь злиться, что им это не удалось.

Я сажусь на пятки, мне не нравится то, что его близость делает со мной.

Может, это из-за смеси алкоголя и травки, которая все еще осталась в моем организме, но у меня появляется странное желание утешить его. Обнять его и просто подержать, чтобы он знал, что он не один.

— Если кто-то напал на тебя в доме, это значит, что он либо живет здесь, либо работает с кем-то, кто здесь живет, — говорю я, мне не нравится, как хрипло звучит мой голос.

— Или он проник сюда.

— Возможно, но маловероятно. — Я потираю руки о бедра, просто чтобы чем-то их занять. — С камерами и журналами регистрации входов в систему практически невозможно проникнуть и остаться незамеченным без посторонней помощи. Завтра мы с близнецами вытащим журналы и получим разрешение от Джордана и ребят, чтобы проверить записи и убедиться, но мое чутье подсказывает мне, что мы имеем дело с кем-то изнутри.

— Как ты думаешь, они напали на меня потому, что это я, или потому, что я легкая мишень? — спрашивает он. — Я не из Ребелов, так что это не вызовет какой-то ответной реакции или мести, как если бы я был кем-то важным.