Книга Жестокие игры, страница 36 – Диксон Уиллоу

Иден: Просто шишка? Травмы головы — это серьезно! У тебя только один мозг, и ты должен о нем заботиться

Я: Я знаю, но я в порядке. Сомневаюсь, что у меня даже сотрясение мозга.

Иден: Да, конечно

Иден: Потому что совершенно не вызывает беспокойства то, что ты так сильно ударился головой о кирпичную стену, что почти потерял сознание, потерял счет времени, настолько растерялся, что не мог отличить верх от низа, и целый час рвал на полу в ванной.

Я: На самом деле это бетонная стена, покрытая плиткой, а не кирпичная.

Она посылает мне эмодзи с не впечатленным лицом, с плоскими линиями вместо глаз и рта.

Я: И я уверен, что большая часть этого была из-за того, что я проглотил столько воды, а не из-за удара головой.

Иден: Обе вещи могут быть правдой.

Иден: Просто будь осторожен. Я знаю, что ты не любишь, когда тебя нянчат, поэтому я стараюсь не душить тебя, но это сложно, когда ты не относишься к этому серьезно.

Иден: И дело не только в травме головы или том, что ты чуть не утонул. Кто-то пытался тебя убить, и мне кажется, что я единственная, кто из-за этого в панике

Я: Ты не единственная, кто паникует

Я: И я ценю, как сильно ты заботишься

Иден: Это звучит как утешение

Иден: Это так, или я просто неправильно прочитала текст?

Я: Это не было утешением.

Я: Я обещаю, что отношусь ко всему этому серьезно, но я не могу провести остаток года запертым в своей комнате и прячась. И я не могу продолжать пропускать занятия, чтобы люди не задавали вопросов

Иден: Я знаю

Иден: Просто будь осторожен

Я: Буду, обещаю.

Иден: Хочешь поужинать через некоторое время? Мне нужно встретиться с одним из моих ассистентов через час, но я закончу к 7

Я: Сегодня нет. Я хочу отдохнуть и снова постараться лечь спать пораньше.

Иден: Да, хороший план

Иден: Пока

Я: До скорого

Я закрываю окно с перепиской и кладу телефон на подушку рядом с собой. Это уже третий день подряд, когда у меня не болит голова и не напрягаются глаза после использования телефона. Я еще не пробовал читать или учиться, но чем больше времени проходит, тем больше мне кажется, что основные симптомы были вызваны не сотрясением мозга, а тем, что я чуть не утонул.

Шишка на голове почти прошла, но синяк теперь представляет собой пятнистую грязь темно-фиолетового, черного, зеленого и желтого цветов. Даже лучшая косметика из впечатляющей коллекции Иден не может скрыть эту штуку, и проще просто избегать людей, чем иметь дело с их пристальными взглядами.

Но проблема с укрывательством в том, что я не люблю скучать, и последние пять дней, проведенные в этой комнате, не делая ничего, кроме сна, еды и разглядывания стен, сводят меня с ума. И мысль о том, что придется так жить, пока синяк полностью не исчезнет, заставляет меня хотеть содрать с себя кожу, только чтобы было чем заняться.

Единственное, что радует, — это то, что Киллиан после той первой ночи стал редко появляться, и я в основном остаюсь здесь один. Я понятия не имею, где он проводит ночи, но не в комнате со мной.

В животе у меня появляется странное чувство. Оно горячее и злое, но это тихая злость, которая то утихает, то вспыхивает, а не ударяет сильно и быстро. Я понятия не имею, что со мной происходит, но столкновение со смертью вывело на поверхность все мои эмоции, и становится все труднее загнать их обратно туда, где им и место.