Книга Пани Зофья. У вас след от решетки, страница 29 – Яцек Галиньский

Они смерили меня взглядом, вероятно, не зная, можно ли мне доверять.

– То есть я еще не убила его. Потому что вполне возможно, что я убью его, как только выберусь отсюда!

Они рассмеялись.

– Детоубийцам в тюрьме приходится нелегко, – уже спокойнее сказала Мариолька. – Бывает, что утром находят такую висящей на решетке.

– Самоубийство, естественно, – добавила Фляжка.

– Конечно, конечно.

Они недоверчиво смотрели на меня, ожидая, похоже, какого-то очередного заявления или свидетельства с моей стороны.

– Даже не знаю, что вам сказать, – наконец выдала я.

– Может быть, правду? – предположила Фляжка.

– Правду? – спросила я. – Вас интересует правда?

– Не глупи! Конечно нет. Но должно быть смешно.

– Я убила, но… чистильщика… вроде как… якобы. Я сама не знаю. Ладно, с меня хватит! – Меня достало то, что постоянно приходится выкручиваться. – У меня больше нет сил на это! Делайте со мной что хотите! Я просто невиновна!

– Все как у нас, – перебила Мариолька.

– Именно, – добавила Фляжка. – Мы думали, может, хоть ты настоящая преступница. Ты немного на нее похожа. Такая женщина-мафиози. Ну, понимаешь.

– Значит, и вы, – я указала на каждую по очереди, – невиновны?

– Не совсем так, – объяснила Фляжка. – Случай Большой Эльки более сложный.

– Неоднозначный, можно сказать, – добавила Мариолька.

– Она была многообещающей баскетболисткой, – продолжала Фляжка. – У нее были задатки, может быть, даже талант и, конечно, трудолюбие и целеустремленность. Уже в лицее она добилась успеха на общенациональном уровне. Она была разносторонней, интеллектом и пониманием игры она не уступала профессионалам. Писали о том, что у нее есть шанс играть в Европе, но внезапно все закончилось. Все исчезло, не успев начаться, навсегда, как женский оргазм. Как сон. Полиция, обвинение, суд, пресса. «Задушила подушкой собственного тренера». Никого не волновало, что этот ублюдок издевался над ней – девочкой-подростком.

– Она не сказала родителям? Она не ушла? – спросила я.

– Но это был ее отец.

– Она не выдержала и задушила его. Пока он спал.

Убила. Отняла священный дар жизни. По статистике, в Польше ежегодно убивают восемнадцать миллионов свиней. Невинных созданий. Трудно понять, почему Большая Элька должна была сесть в тюрьму на долгие годы за то, что убила всего одну!

– Будешь кофе? – радостно воскликнула Фляжка.

– Так у вас есть кофе? – ответила я.

– Конечно. А ты думаешь, куда попала? Ты нас за кого держишь? Это богатая камера.

– У нас есть все. Все, что хочешь. Все, чего душа просит. Кофе, чай, косметика, сладости.

– К тому же у нас единственных в отделении герметичное окно, – добавила Мариолька. – Разве ты не заметила, что у нас девятнадцать градусов!

– А и правда теплее, чем дома, – подтвердила я.

– Только туалетной бумаги не хватает. Когда тебя выведут из камеры, обязательно отмотай где-нибудь.

Фляжка отложила тату-машинку, спрыгнула с койки и выдвинула из-под нее коробку, полную всякого добра.

– Я могла бы съесть печенье и выпить кофе? – спросила я недоверчиво. – Как в первоклассном кафе?

Они посмотрели на меня с улыбкой.

– Конечно. И даже лучше, чем в первоклассном кафе.

– Потому что в приятной компании, – вмешалась Мариолька.

– Угощайся. – Фляжка протянула мне пакет с домашней выпечкой. – Я поставлю воду.

Глаза у меня заслезились. Наверное, что-то попало. Много поднялось пыли. Вдобавок печенье сильно крошилось. И чуть ли не каждое второе было подгоревшим.