Онлайн книга «Слезы Вселенной»
|
Партнеры бросили карты на зеленое сукно. – А у тебя, Рома, есть подобная история? – поинтересовался Сорин. Курочкин покачал головой: – Такой пронзительной нет. Я в школе учился хорошо и в бандиты не собирался, я занимался спортом – подводным плаваньем. На девочек времени не было, чтобы с ними по подъездам. Но у меня другое… У меня совсем страшная история… Короче, ужас! У меня же месяц назад жену убили. Вы разве не слышали? Ничушкин посмотрел на Сорина, и оба помотали головами. – Задушили ее в лесу[39], – объяснил Роман Валентинович. – И никаких концов. Менты не нашли ничего лучшего, как меня обвинить. Потом обвинение сняли. Кстати, тот мент, который сейчас в зале стихами наслаждается, даже помог мне немного. Скорее всего, ему приказали помочь. Да и мой адвокат неплохо поработал. Но у ментов против меня ничего не было и не могло быть: меня и так бы выпустили. Но нервы попортили мне изрядно. – Мне жена что-то рассказывала, – произнес Сорин, – но как-то мимо ушей проскочило. Только сейчас вспомнил: она сообщила, что твоя жена трагически погибла. – Да уж куда трагичнее, – вздохнул Роман Валентинович и посмотрел на карты: – Что-то играть расхотелось. Он обернулся к экрану, где продолжил читать свои стихи старичок в темных очках: В театре Шекспира сегодня не вышло аншлага, На рынке в смешной мешанине из воплей и врак. На лондонском рынке толпе зачитали бумагу, И сыпался снег на лотки, как обрывки бумаг… – Так нашли того, кто твою жену грохнул? – спросил Ничушкин. – Этот мент и нашел, – признался Роман Валентинович, – который здесь сейчас сидит. Почему я и сказал, что он помог мне немного. Сейчас идет следствие, убийца в следственном изоляторе. Его, как выяснилось, давно в Европе разыскивают: он и там убивал женщин. А здесь его обвиняют и в мошенничестве. А еще он под угрозами заставлял богатых женщин перечислять на его счет немалые средства, мол, иначе пришлет их мужьям видеодоказательства их измен. – Какой хороший бизнес! – восхитился Ничушкин. – Где ж он таких богатых телок нарыл? – На литературных вечерах, – просветил приятеля хозяин дома и рассмеялся. Потом посмотрел на Курочкина: – Продолжим? – Он начал раздавать карты. А там, за столом, где от криков проснулся бы мертвый, Сидели мужчины, друг друга обняв за бока, И в пиво макая бород разноцветные метлы, Орали баллады – смотри перевод Маршака… И гул голосов разносил их мотив на полсвета. И пиво рекою, и радость бурлит на душе… В Париже поклоны кладет, как пасьянс, Генриетта, Не зная, что в Лондоне мужа казнили уже… А Лондон не спит, и сверкает венец полумира, Дыханьем эпохи надолго весь город согрет. Но тридцать три года уже нет на свете Шекспира, И Айзеку Ньютону пять с половиною лет. Рассвет не спешил, будто где-то добыл он отсрочку. И свет от костров и от песен так долго не гас. А под эшафотом палач пиво пил в одиночку И радостно думал, что это последняя казнь. В зале зааплодировали. А Курочкин, взяв карты в руки, вздохнул: – Жаль, начало прослушал. – Королю английскому голову отрубили, – объяснил Ничушкин. – Ты лучше скажи: сегодня эти бабы, что мошеннику и убийце давали… в смысле… деньги давали, здесь присутствуют? Роман Валентинович покачал головой: – Не могу сказать: я обещал следователю. – Кому?! – в один голос вскричали Сорин с Ничушкиным. Обернулись, посмотрели друг на друга, удивленные своим единством, и потом продолжил один Альберт Семенович: – Что с тобой, Рома? У тебя какие-то дела с ментами? Ты с ними откровенничаешь? А нам, своим друзьям, ничего сообщить не хочешь? На что они тебя подписали? Сказали небось, ты или с нами сотрудничаешь, или мы начинаем расследования на предмет ваших, Роман Валентинович, махинаций с налогами. Так? |