Онлайн книга «Слезы Вселенной»
|
Роман Валентинович, не прощаясь и не оглядываясь, вышел. На экране было видно, как он остановился в зале, отыскивая взглядом свою подругу, хотел было подойти к ней, но остановился. Седой поэт продолжал читать свои стихи: Нас море качало, точнее Маркизова лужа. Но била волна в облака и швыряла ошметки на берег. Сидящий на веслах бродяга, бывалый и дюжий, Загар потеряв, был похож на застиранный тельник. Нас море качало, и чайка над нами кричала, И вихрь одичалый в борт целился для абордажа… ……………………………………………………… – Почему ты с ним так жестко? – обратился к Альберту Сорин. – Я говорю так, как считаю нужным. Времена меняются, но мы остаемся прежними, только умнее становимся, хотя и не все. Вон сколько наших с тобой ровесников на кладбищах уже. Твой типа бедолага Рома начал ныть про свое горе, а сам под ручку с любовницей к тебе пришел. Раньше с женой по тусовкам мотался, а теперь непонятно с кем якшается. Шадолба какая-то крашеная. – Это его партнерша по бизнесу, – объяснил приятелю Сорин. – А-а-а, – протянул Ничушкин, – тогда понятно. Мне, правда, показалось, что я ее в компании Карпоносенко когда-то видел – лет пятнадцать назад. У меня прекрасная память: я и хорошее помню, а плохое и вовсе никогда не забываю. А теперь сдается мне, что и самого Ромы Курочкина скоро не станет, и дело даже не в том, что кто-то на его бизнес лапу наложит: его жена за собой на тот свет утащит, если в ее смерти есть хоть капля его вины… Ты хорошо знал его жену? – Вообще не знал. То есть знаком был, в компаниях встречались. Вероника сказала, что они учились на одном факультете, но на разных курсах и специализациях. Сказала, потому что я не помню такую студентку. Прогуливала мои лекции, видать. …Случайный попутчик ушел, волоча свои клеши. И птица умолкла, и ветер умчал без оглядки. В траву упаду, чтобы в небо уставиться лежа, Чтоб мир за спиной, как рюкзак, упирался в лопатки. Крик звезд услыхать и услышать, как шепчутся травы, Как зреет роса и кузнечик поет вдохновенный, С единственной болью: а что, если скептики правы, И мы одиноки в огромной пустыне Вселенной… Находящийся в зале Курочкин потоптался и направился к выходу. Осторожно придерживая дверь, словно боясь, что она громко хлопнет, вышел. …Я рядом проснусь, обниму, и забудется вскоре, Что встреча случайна, но мы не расстанемся утром. Мы к счастью пойдем и дышать будем легкими моря И к звездам взлетать на суденышке старом и утлом. – Позовем сюда этого слепого мужика? Уж больно про гвоздь мне понравилось, – предложил Ничушкин и посмотрел на хозяина дома: – Ты не против? Сорин кивнул. – Почему-то хочется с ним поговорить, – продолжил Ничушкин. – Про заточенный гвоздь в кармане и вообще, для чего ему поэзия? Кому она нужна? Нальем ему рюмочку. Закуску какую-нибудь организуем, а то когда он еще вкусно поест. Жалко мужика, конечно, вроде что-то по жизни понимает, а выглядит как нищеброд. Евгений Аркадьевич позвонил на кухню и приказал, чтобы в бильярдную принесли напитки и закуски на троих, а лучше – на четверых человек. Потом он предложил Альберту продолжить партию в преферанс, но уже в гусарика, открыв карты ушедшего Курочкина. Но Ничушкин отказался: – Да это уже не преферанс получается. И вдруг Альберт Семенович вспомнил: – А Рома с нами так и не рассчитался за проигрыш! Мы две партии сыграли. Он оба раза проиграл, я после первой немного поднялся, даже в плюс вышел, а за ним почти две штуки евро. Копейки, конечно, для меня, но я не привык, чтобы меня вот так запросто динамили. Звони ему, пусть вернется и отдаст то, что должен, а то все будут знать, что он жмот и кидала. Звони! |