Книга Пиковый туз, страница 44 – Стасс Бабицкий

– Но с чего вы взяли, что моряк виновен?

– А с того, мил’стивый гос’дарь. Обнаружил и изъял улику, сопоставил факты…

– Да какие же?

Мармеладов силком развернул к себе титулярного советника. Хлопов хотел было ударить его за дерзость, но тут же довольно улыбнулся, – ага, показал свое истинное лицо бывший каторжник, – и снисходительно разъяснил:

– Этот лейтенант, по возвращении из морей далеких, стал хлопотать за свою полюбовницу – Екатерину Закревскую. Пытался устроить фрейлиной, однако все места в свите княжны Долгоруковой были заняты. И знаете что? Андреев попросил принять ее на временное содержание, пообещав, что в скором времени появится вакансия. Произошло это ровно три недели назад. Выходит, убил, чтобы зазнобу ко двору определить.

Мармеладов пошатнулся, как от удара – сильный факт, трудно с таким поспорить, – но все-таки сделал еще одну попытку:

– Зачем же троих убивать? Довольно и одной.

– А это он на допросе поведает. Может, свидетельниц лишних изводил, не суть. Гораздо ценнее, что я нашел орудие душегубца!

Не скрывая торжества, жестом подозвал околоточного надзирателя и тот подал нечто, завернутое в салфетку.

– Признаюсь, мил’стивый гос’дарь, не сразу оценил вашу идею вырядить меня слугой, – примирительным тоном произнес Хлопов. – А ведь это позволило незаметно приблизиться к Андрееву, наливая шампанское, и рассмотреть это.

Он раскрыл сверток, медленно, будто в театре. Не хватало яркого звука литавр, чтобы подчеркнуть драматичность момента. На ладонь вывалилось кольцо с массивным украшением в виде розы ветров, которую рисуют на географических картах, в уголке.

– Северный шип вытянут в сравнении с остальными, – следователь надел перстень на средний палец и сжал кулак, один из лучей действительно выпирал на целый дюйм. – Этим острием убийца наносил смертельные удары. Удобно, не правда ли? Чиркнул – и готово! Хитрую штучку он явно привез из заморского порта – Мадраса или Нагасаки. Азияты, говорят, изобретательны по части скрытого оружия.

Завернув перстень обратно в салфетку, и строго наказав беречь, пуще мамы родной, он вновь повернулся к Мармеладову:

– Не расстраивайтесь! Может быть, вы лучше других разбираетесь в психологии преступников и имеете нюх на этих… На василисков. Но богатый опыт по следственной линии куда полезнее выдуманных теорий. А у вас этого опыта нет. Отпишу г-ну N, что мне удалось решить задачку собственными скромными усилиями.

Хлопов задержался у кареты, приказал снять оцепление и отправить полицейских на другие улицы, чтобы везде порядок был! Он предвкушал продвижение по службе, и, кто знает, может быть, дворянский титул, пожалованный Его Императорским Величеством.

– Жаль, нельзя допускать к делу газетных писак, – мысль крутилась в голове, следователь позволил ей выпорхнуть наружу. – Они бы сочинили яркий заголовок.

– «Судейский козырь против пикового туза», – предложил Мармеладов, стоявший на крыльце.

– А что, неплохо! – согласился Хлопов, но вмиг его гордость и удовлетворение оплыли, как восковая свеча. Он вспомнил про окровавленные карты, найденные около зарезанных фрейлин.

– Неужто и эту загадку раскрыли?

– Неймется вам! Подумаешь, тузы. Может быть, Андреев тем самым намекал, что он моряк – у них ведь тоже карты. А может быть, ненароком обронил. А может, не он… И вообще, это деталь несущественная. Я вас, мил’стивый гос’дарь, научу: какой камушек в фундамент обвинения не встраивается, тот и надо отбросить. В Петербург про тузов я ничего не докладывал, а значит и разгадок никаких от меня не ждут. Дело закрыто, поставлена точка. Прощайте! – он раздраженно стукнул дверцей кареты.