Книга Китайская гувернантка, страница 77 – Марджери Аллингем

“Ты ведешь себя так, как будто думаешь, что это сделал он!” Юность Джулии предала ее, и мистер Вудфолл шарахнулся, как испуганный пони перед вспышкой гнева. Он стал очень суровым. “Не я, юная леди”, - сказал он. “Надеюсь, вы тоже?”

“Нет, я знаю, что он этого не делал”.

“Ах. Он был с тобой?” Он с надеждой ухватился за эту идею, но снова впал в уныние, когда она покачала головой.

“Я просто знаю, что он не мог сделать ничего настолько глупого”.

“Тебе очень повезло, что ты можешь говорить с такой убежденностью за любого мужчину”. Говоря это, он засмеялся, не беззлобно, но с той ноткой превосходства, которая является единственной привилегией цинизма, и вернулся к Элисон. “Я должен идти”.

“Обязательно? Я думал, ты останешься на ланч”. Тем не менее, говоря это, она направилась вместе с ним к двери, и его смеющийся протест, что до этого у него были назначены две встречи в его кабинете, и он может сам выйти, донесся до них из коридора.

“Это напомнило мне, Юстас”. Элисон заговорила, торопливо возвращаясь в комнату и доставая большую старомодную карточку с меню общественного питания из ящика комода. Это был потрепанный продукт, пустые места в распечатанной папке были заполнены корявым почерком фиолетовыми чернилами. “Я всегда забываю это сделать, ” продолжала она, “ а они любят делать это пораньше. Дай-ка я посмотрю. Вот бычий хвост. Тебе это понравится?”

Юстас улыбнулся посетителям.

“Раньше мы ужасно беспокоились о еде”, - сказал он с застенчивым очарованием, которое было его самым привлекательным качеством. ”С исчезновением домашней прислуги мне казалось, что домашней еде суждено уйти в прошлое для таких, как я, которые являются исключительно работниками интеллектуального труда, но я могла бы знать свою замечательную сестру. Теперь она просто звонит в "Звезду и Подвязку” по дороге, и о чудо, у нас обед на нашем собственном столе, как мы всегда делали ". Он заколебался, и его губы, которые казались такими розовыми в его бороде, криво скривились. “Еда, конечно, довольно отвратительная, но с этим ничего не поделаешь”.

Элисон засмеялась. Она порозовела от его похвалы. “Дело в еде или в фарфоре?” - спросила она. “Я никогда не узнаю. Эти очень толстые, запачканные тарелки с размазанным синим гребнем ужасно отталкивают, но на Веджвуде нельзя соскребать все подряд, это было бы слишком грязно ”.

“И холодная!” - сказал Юстас. “И кое-кому пришлось бы мыть посуду в два раза больше. О нет, я думаю, у нас все получается очень хорошо. ДА. Я возьму бычий хвост, но без горошка. Мне не нравится их пластиковый горошек. Я предпочитаю лук. Они очень вкусно готовят лук. ”

“Юстас ест лук каждый день своей жизни и со всем”. Элисон все еще была лесбиянкой.

“Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть!” - сказал Юстас таким тоном, словно считал эту фразу оригинальной. “Итак. Кто собирается присоединиться к нам? Ты Джеральдина, я знаю, но как насчет Джулии и Кэмпион?”

“И Айч”. Элисон что-то строчила в телефонном блокноте. “Джеральдин, я полагаю, мы с тобой будем есть камбалу, а Айч - косяк, каким бы он ни был. Большая любительница мяса, да.”

“Спасибо”. Джеральдина положила свои красиво обутые ноги на диван рядом с собой, пока говорила. Ее итальянские туфли наводили на мысль о богатстве более незаметно, чем любой другой предмет, который он когда-либо видел, размышлял мистер Кэмпион. “А как насчет миссис Брум?” - задумчиво спросила она. “Разве она не ест?”