Книга Китайская гувернантка, страница 80 – Марджери Аллингем

“Но было ли это разумно?” Юстас был в своем самом мягком, невинном вопросе без тени злобы.

“Нет. Это было глупо. Но они привели меня в абсолютную ярость”.

“Вы говорите о полиции?”

“Да”.

Юстас вздернул подбородок, и его аккуратная бородка стала острой.

“У них очень хорошая репутация”, - серьезно сказал он, и его глаза были скорее укоризненными, чем строгими.

“Ну, они достали моего козла отпущения”. Тимоти был правдив. “Возможно, я была неправа, но вытащить меня посреди ночи и держать в вонючем офисе, в то время как двое влиятельных головорезов говорили мне, что я должна знать, что я сделала, и должна ли я "признаться во всем", в течение многих часов подряд казалось мне проявлением высокомерия”.

“Но ты мог бы рассказать им, где ты был”.

“Если бы они отнеслись к этому вежливо, я бы так и сделал, но они были взволнованы, потому что это был такой чертовски ужасный пожар. Они знали, что Рон Сталкей был прав насчет того, что избил меня, потому что они могли видеть мое лицо, и поэтому они предположили, что все остальное, что он сказал обо мне, поджигающем его благословенный офис, вероятно, было правдой. Весь вывод был таким оскорбительным и глупым, что, боюсь, я просто не стал бы играть ”.

Юстас был одновременно обижен и поражен.

“Но, Тим”, - сказал он. “Ты цивилизованный, интеллигентный молодой человек. Полиция не могла вести себя так, как ты представляешь. Не британская полиция...”

Молодой человек открыл рот и снова закрыл его, и угрюмая тень легла на его глаза. В то же время Советник издал сдавленный звук, и когда все повернулись, чтобы посмотреть на него, выяснилось, что он смеялся.

Взгляд Юстаса стал холодным.

“Вы со мной не согласны?” он сказал это так очаровательно и с такой обезоруживающей неуверенностью, что ненаблюдательный человек мог бы быть введен в заблуждение.

“Конечно, я не знаю!” Советник осекся. “Я имею в виду, боюсь, что не знаю. Я склонен думать, что молодой человек довольно точно изложил свою позицию. В конце концов, полицейские - это мужчины. Только нация, которая может искренне верить, что, надев на мальчика шлем, она может за одну ночь превратить его во что-то среднее между ангелом-хранителем и собакой Сенбернаром, могла бы сделать британскую полицию тем, чем она является сегодня, - хуже всего используемым, хуже всего оплачиваемым, самым сентиментальным органом в мире ”.

Юстас посмотрел на него с откровенным изумлением.

“Святые небеса!” - сказал он. “Вы считаете, что должна быть реформа, не так ли?”

Что-то от той же угрюмости, которую реакция Юстаса вызвала в Тимоти, появилось и в члене совета.

“Я не хочу, чтобы меня втягивали, ” сказал он уклончиво, - но я чувствую, что было бы лучше, если бы эта страна иногда переставала смотреть на полицию либо через очки автомобилистов, либо через розовые очки. Как бы то ни было, у девяноста девяти процентов из них есть проблемы на плечах. Поскольку я не хочу, чтобы моими делами занимались парни, которые так думают, если я могу с этим что-то поделать, я стараюсь держаться подальше от полиции, насколько могу. Он сделал паузу и снова рассмеялся. “Если кого-то заставляют говорить с ними, иди наверх. Все парни на самом верху в полиции - мужчины, в которых есть что-то примечательное. Они должны быть такими. Это люди, которые прошли через весь процесс, не сломавшись ”.