Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 123 – Марджери Аллингем

– Боже, благослови мою душу! – воскликнул Свитин Куш, внезапно сев. – Что это было?

– Это, если я не ошибаюсь… незваный гость, – повернувшись, ответил мистер Кэмпион.

Едва эти слова слетели с его губ, как где-то под потолком тревожно заскрипела проволока. В следующий миг тихий звон дверного колокольчика эхом зазвучал по всему дому.

Никто не двинулся с места и не открыл рта. Потом в холле раздались чьи-то шаги и щелкнул замок: кто-то открыл дверь. Послышался шепот: мягкий вкрадчивый тембр и голос с резким саффолкским акцентом. Затем дверь гостиной распахнулась, и на пороге появилась взволнованная старая Кадди. То была худая, очень опрятная старая леди с круглым краснощеким лицом и множеством гребней в редких волосах. На ней было надето шерстяное платье цвета фуксии, а поверх него – черный фартук.

Она прошествовала через гостиную и вручила Бидди визитную карточку на маленьком медном подносе. Девушка с удивлением взяла ее. Мистер Кэмпион подошел к ней сзади.

Она прочла вслух:

– Мистер Энтони Датчет, хиромант.

– Энтони Датчет? – повторил мистер Кэмпион, читая карточку через плечо Бидди. – Надеюсь, он не перелез к нам через изгородь. Я лично распоряжался всеми приглашениями. Не припомню, чтобы назначал кому-либо такое позднее время.

Джайлз выглядел так, словно испытал облегчение:

– О, это тот самый хиромант? Должно быть, весьма неординарная персона. Когда на прошлой неделе я встретил на собачьих бегах Гаффи Рэндалла, он как раз рассказывал мне о Датчете.

– Хиромант, говорите? – присоединился к разговору судья Лоббетт. – Любопытно. Он из цыган?

– Ну что вы, сэр! – неожиданно смело выпалила старая Кадди, прервав молчание. – Он – джентльмен, с такой же большой машиной, как ваша, сэр.

– Да, это и вправду джентльмен, – подтвердил Джайлз. – Причем необыкновенный. Кажется, ему свойственно появляться в загородных домах после ужина и за пять шиллингов читать по руке прошлое и настоящее. Что-то в этом духе. Вот же забавная штука: он нашептал Гаффи Рэндаллу, что его подведет некое прекрасное создание и это обернется для него ужасной травмой. Гаффи здорово переполошился и не ездил на охоту две недели; и лишь когда Розмари Уотерхаус порвала с ним, отменив помолвку, он понял, о чем предупреждал его хиромант! Радовался как ребенок.

Марлоу Лоббетт рассмеялся.

– Давайте его пригласим, – предложил он, вопросительно взглянув на Кэмпиона.

Молодой человек в роговых очках, сев рядом с девушками, привалился к спинке дивана.

– Поскольку Совиная пятница в этом году приходится на среду, – сказал он, – а это, насколько я понимаю, в любом случае сулит неприятности, почему бы нам не пригласить его и не услышать все самое худшее?

Кадди торопливо удалилась. Очень скоро дверь с выцветшей портьерой из гобелена с тихим шорохом распахнулась. Все непроизвольно подались вперед. Из открытой двери в гостиную внезапно проник холодок.

На пороге стоял улыбчивый мужчина. Разглядывая его, они чувствовали, как смутное опасение, связанное с криками на болотах, становится все четче, хотя в облике незнакомца не было ничего тревожного. Он как будто не имел возраста – маленький, худощавый, одетый в безукоризненно подобранный фрак. Его вьющаяся рыжевато-коричневая борода, редкая, но шелковистая, образовывала на подбородке два маленьких козлиных завитка. Над бородой виднелись изящный излом тонких губ и ровные зубы. Лицо его можно было бы назвать привлекательным, если бы не глаза – маленькие, слегка раскосые, непонятного цвета и с поистине мизерными зрачками.