Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 311 – Марджери Аллингем

– Это, – обратился он к хозяину, приблизившись, – видали, кто приехал? Вам велено топать в дом, в библиотеку, и обо всем доложить. Ох ты, а вы и не одеты. И туфли старые.

– Не беспокойтесь, Лагг. – Мистер Кэмпион поднялся. – Думаю, его это не интересует.

Среди общего изумления только Пенни подала голос:

– Так он приехал к вам? Чего же ради?

– Вам давно следовало бы догадаться. – Мистер Кэмпион оглядел компанию с некоторой укоризной. – Он и есть мой наниматель. Если все пойдет как следует, смогу угостить вас жареной рыбой с картошкой.

В половине четвертого, когда яркие лучи солнца ложились слепящим узором на полированный пол библиотеки, внося в эту большую строгую комнату частицу тепла и неги, разлитых по саду, вокруг большого письменного стола, на котором лежал пожелтевший старинный документ, стояли пятеро.

В огромном доме царила приятная тишина. Снаружи пели птицы, гудели шмели, но толстые стены надежно защищали от звуков наружной суеты. Запах старых книг в кожаных переплетах смешивался с ароматом цветов.

Важный гость, высокий, седовласый, с холодными голубыми глазами и странным безжизненным голосом, солидно прокашлялся.

– Полковник, я полагаю, нам незачем зачитывать документ полностью, – произнес он. – Мы ведь уже неоднократно читали его вместе. Чувствую себя старым: каждый раз, когда читаем, очередные десять лет долой.

Он вздохнул и послал Кэмпиону и Кэйри неожиданно робкую улыбку. Американский профессор внимал происходящему, затаив дыхание, а Кэмпион с идиотским выражением лица рассеянно поправлял галстук.

Вэл стоял рядом с полковником. Его юное лицо было страшно серьезным, и, судя по напряженной позе, он нервничал. Он не мог позабыть своего первого визита в потайную комнату – в ту ночь, когда погибла миссис Шеннон. Сэр Персиваль, напротив, был спокоен. Ни Кэмпион, ни профессор таким его еще не видели. Казалось, разделив тайну заветной комнаты с сыном, он вдвое облегчил свою ношу, слишком для него тяжелую.

– Думаю, одного параграфа будет достаточно, – продолжал гость, указывая пальцем на строки в самом низу страницы. Он снова прокашлялся и принялся читать без всякого выражения: – «И упомянутый представитель, назначенный Ее Величеством или же Ее наследниками, должен войти в сию комнату в сопровождении хозяина и старшего его сына, буде последний достиг совершенных лет, и убедиться в сохранности Сокровища, кое берегут они для короны, а после сообщить Нам, что они оправдали Наше высокое доверие. Проделать вышеуказанное следует при свете дня, дабы не требовались ни свеча, ни лампа для рассмотрения, в каком состоянии пребывает упомянутый сосуд.

Еще Мы повелеваем, чтобы во времена смут или же когда угрожает дому Гиртов опасность, хозяин пригласил с собою двух свидетелей, мужей твердых и верных, давших клятву хранить тайну о самом Сокровище, а равно и о том, как оно содержится. Нашей собственной рукой и печатью сие заверено…» И так далее; думаю, этого хватит, полковник.

Гость умолк, свернул пергамент и передал хозяину, а тот убрал его в шкатулку, которую тщательно запер.

– Мужи твердые и верные, – снова заговорил гость, с улыбкой обращаясь уже к профессору и Кэмпиону. – Разумеется, строго говоря, те дни, когда дому Гиртов могла угрожать опасность, давно позади. Однако я согласен с полковником, что в данных обстоятельствах мы вправе допустить некоторую натяжку. По отношению к вам, профессор, этого требует элементарная вежливость, ведь в нашем мрачном и неприятном деле вы оказали неоценимую помощь.